Все, как было. А Керри нет. Ушла. Просто ушла. И телефон забрала свой. Рэй без сил присел на диван. Проверил телефон. Нифига. Ни смс, ни звонка.
Что не так? Что он опять сделал не так, бл*? И неужели нельзя было сказать???
Рэй вспомнил, что он вытворял с ней на этом самом диване, как она стонала, как она кончала, как обнимала его потом, укрывала лицо на его груди... И от воспоминаний этих было на душе тепло. Правильно так все было. Так, как надо. Но, похоже, только ему надо. А вот ей...
Рэй подскочил, еще раз проверил телефон. Набрал. Недоступна.
И тогда он разозлился. Опять разозлился.
Значит так, да? Значит, без разговоров? Не вышел, значит, мордой для разговоров? Уокеровское быдло?
А, может, она тупо боялась ему слово лишнее сказать? Особенно после того, как он ее ухажера угомонил и ее увез. После практически насильного траха в туалете? Может, не хотела будить зверя? И терпела?
А он, с*ка, расчувствовался...
Идиот! Просто идиот!
Решил, что у него все может быть нормальным. Как у других. А вот хер тебе, грязный Уокер! Так его чистенькие одноклассники дразнили в начальной школе. Ровно один день, ага. А потом, как обычно, по дуге обходили, морды расквашенные пряча.
Вот только здесь не применить обычный навык. Разве что себе, идиоту доверчивому, физиономию раскрасить... За наивность.
Тут Рэю пришло в голову, что теперь это дело так оставлять нельзя. Просто потому, что отношения-то у них на другом уровне. Он ей, с*ка, в любви признался! И она ответит ему, какого хера свалила, даже не написав ничего!
Уокер на эмоциях закуривает, еще раз проверяет крыльцо универа, где вовсю идут занятия, и ни одно живой души, кроме явных прогульщиков не наблюдается.
Он был уже у нее в общаге. Поболтал с девульками с соседней комнаты. Они с охотой сообщили, что Керри - шалава, не ночевала сегодня здесь, и вообще странная какая-то последнее время. Правда, в чем странность, не объяснили. А Уокер не стал уточнять. Он вообще удивлялся страшно, что они с ним разговаривали. Да еще и так активно. Он же только про Кер спросил, где живет. И все. А девки тут же затащили к себе в комнату, оклеенную какими-то блевотными плакатами с корейскими педиками, и начали наперебой предлагать чай, кофе и минет. Он охренел, если честно. Обычно от него шарахались. А тут прям липли. Вот что значит, большой город. Не знает его здесь никто, не подозревает, какой он бешеный придурок, и ловятся... Непонятно, на что. Ну не на его же физиономию смурную?
Он выпил воды, от всего остального отказался. И выслушал про Керри много всего. Пожал плечами, свалил к универу.