— Как это, лишатся?.. Это же… Нонсенс! — воскликнула Наталья Петровна.— А как же… люди?
— Думайте, прежде всего, о себе, Наталья Петровна. Вашей кафедре и так нагрузки не хватает. Уголовное право может прекрасно уживаться с кафедрой уголовного процесса. Для этого не обязательно держать двух заведующих, — холодно отозвалась декан факультета. — Я, конечно же, понимаю, что у Вас сын в этом году будет поступать к нам на факультет, и постараюсь сделать все возможное, чтобы это произошло. Хотя, если количество бесплатных мест сократится, я ничего не могу гарантировать. На этом наше заседание заканчивается. Постарайтесь подготовить своих сотрудников заранее к грядущим неприятностям.
Кабинет взорвался возмущенным гулом голосов. Наталье Петровне показалось, что у нее подскочило давление. Резко стало не хватать воздуха. Она поднялась со своего места и растерянно посмотрела на коллег. Заведующие соседними кафедрами пристыжено отводили взгляды. Все знали, что у Натальи Петровны сын с врожденным пороком, и что для нее нет цели важнее, чем устроить его на юридический факультет. И что слова декана на этом фоне прозвучали особенно кощунственно. Но в данной ситуации каждый был занят спасением своей собственной персоны, а проблемы других были не важны. Спасение утопающих - это обычно дело рук самих утопающих.
Наталья Петровна не помнила, как добралась до своей кафедры. Марьяша и собравшиеся на перемену преподаватели что-то громко и возмущенно выкрикивали, ругали власть, Москву, вышестоящее по рангу начальство. Но процесс уже запустили. Будут безжалостно уничтожаться часы и части ставок. Преподавателей начнут сокращать. А на плечи оставшихся после чистки чудовищным грузом ляжет незапланированная нагрузка.
Впервые в жизни Наталья Петровна не спешила домой. Она медленно вышагивала по сырому от стремительно тающего снега проспекту. Казалось, жизнь нанесла ей удар в спину, после которого не оправиться. Она отдала юридическому факультету столько сил и энергии, а сегодня выяснилось — почти впустую. А главное — поступление Платона теперь под угрозой.
На улице было холодно, и чтобы как-то обогреться, Наталья Петровна зашла в обувной магазинчик. Побродила по рядам, посмотрела на безумно дорогие ценники.
— Вам помочь? — услужливо подскочила к ней девушка-продавец.
— Нет, нет. Если будет нужно, я вас позову… — скривила губы в жалкой улыбке Наталья Петровна и вдруг осознала, насколько успела постареть за последние несколько лет. Непосильный груз ответственности за кафедру, за сына, который она мужественно несла в одиночку, выжал из нее последние силы.