– Я на санскрит и не умею! – он шептал с теми же нервами и так же тихо.
– Вот я и спрашиваю, а что ты умеешь? Ведь по темечку отдачей и мне прилетит!
– Не поднимай голову, Полька, иначе нас обоих в некомпетентности заподозрят, а тебе это не нужно.
– Ты хотя бы «Фотошоп» освоил?
– Фоточто?
– Я все-таки никак не могу понять, зачем тебя сюда приняли? Ну ладно, ты с одной работой помог – признаю. И простые задачи тянешь. Но ведь твоя специализация совсем другая! Неужели этого никто не видит?
– Все видят только то, что меня папа очень любит.
Я вздохнула – правота его слов не требовала доказательств. Забурчала под нос:
– Ну и выделили бы тебе должность переводчика. С отдельным кабинетом, все дела.
– Я в изоляции быстро увядаю, меня обязательно в полях и лугах выгуливать надо.
– Отодвинься подальше, Стас. И всю неделю даже звуки не издавай. Вот, возьми их старый проект, делай вид, что листаешь.
Он долго листал, пока не заскучал и не начал давать советы:
– Снизь заливку слоя процентов на десять. У тебя кровь из глаз еще не течет?
– А-а, так ты все-таки что-то понимаешь в программе?
– К сожалению, не на том уровне, чтобы тебя вышвырнуть в форточку, а самому сесть за монитор… – признал он. – Потому и не лезу.
– Ага, заметно. Стас, отодвинься, ей-богу, ты как будто весь воздух в помещении вдыхаешь, аж голова от нехватки кислорода кружится.
– Фиалками не пахну? Может, в кафе спустимся? Я оголодал.
– По очереди. Я с тобой, прости за выражение, в одном поле фотошопить не сяду, не то чтобы рядом обедать.
– Отодвинулся, видишь? Медленно и незаметно передвигаюсь в сторону буфета. Так что закупорь звукопередачу и работай.
– Сам заткнись.
В общем, мы вполне профессионально смогли сотрудничать: он фонил, я шрифты подбирала. И работа шла – неделя пролетит, каталог оформится, никто и не заметит этих стрессов.
Вот только на следующий день Стас устроил диверсию. А именно, взял больничный и не явился в офис. Может, и не брал он никакого больничного, а просто не явился – кто ж с любимого шефского сынка справку спросит? Но мне было плевать, поскольку толку от него все равно ноль, а отсутствие лишь прибавит мне работоспособности. В общем, я задрала руки вверх и задвигала бедрами туда-сюда и по кругу, визжа от восторга. Мысленно, конечно, а иначе меня обвинили бы в непрофессиональной радости. Так я и радовалась, пока Евгений Михайлович ко мне не обратился:
– Ну и чего ты так счастливо сверкаешь глазами, Полина, как будто от балласта избавилась? До четырех работай, а потом перекидывай все на флэшку и езжай к нему. Олег Борисович согласился тебя подхватить.