– Я поняла, ты меня решил крупно подставить! И совсем не так, как раньше подставлял!
– Подставить? – Он выглядел удивленным. – Тем, что машину проиграл? О да, я со всеми врагами так беспощадно поступаю.
– А разве ты ее проиграл? – елейно протянула я, осклабившись.
Но в елее он мне не уступил:
– А разве нет? Так иди, Полька, переписывай на себя, продавай или пользуйся.
В этот момент я была на сто процентов уверена, что он спор не проигрывал, а просто всучил мне машину. Но я пока еще юлила:
– Забери ключи, договор, оплати стоянку за выходные и сделай вид, что ничего подобного между нами не было. Или мне подойти к Весте и спросить прямо, каков ты в постели?
– Спроси. Чего не спросить-то? Но она будет все отрицать, как любая скромная девушка на ее месте.
У Весты много достоинств, но скромности в этом списке точно нет. Я ухмылялась, а Стас перестал ухмыляться от осознания, что меня уже в этой чуши не убедит. Но все равно еще пытался по инерции:
– Да я не собирался тебя подставлять, что за бред? Про шантаж с ходу выдумал, чтобы ты немного испугалась и пошла со мной молотить врагов. Да и как я тебя бы шантажировал? Что взятку приняла? А кто эту взятку дал? Ты не думаешь, что я бы этим и отца подставил?
Я указательным пальцем тыкала в его сторону так усердно, что воздух молил о пощаде:
– Я тебе не верю, Стас! И на увольнение не пойду, потому что представления не имею, что там вообще было в планах на самом деле!
– Совсем сбрендила. – Он тоже начал злиться, хотя и говорил тихо. – Да просто повернуло меня что-то, понимаешь? Я так после заграниц акклиматизируюсь! – уже в этом объяснении я уловила сходство с репликой Олега, а значит, они точно в сговоре. Стас заговорил спокойнее: – Я же у тебя ночевал… дневал, в смысле. Чуть не спятил от таких условий, а это еще и съемная квартира. Меня ж в бриллиантовых колыбелях с детства растили, дитятко любимое, вот я от уровня жизни среднего класса и ошалел. Решил подогнать тебе способ или получше жилье снять, или выручить средства на первый взнос по собственной квартире, пусть она будет такой же убогой… Ты чего от меня ждешь? Я ж придурок избалованный, туда-сюда машинами швыряюсь, а моя родня тебя так расхваливает, что мимо лучшей сотрудницы пройти не смог.
Не знаю почему, но этот абсурд звучал уже логичнее. Однако он меня окончательно размазал.
– П… подачка? – это слово никак не хотело выговариваться. – Ты… решил бросить в меня подачкой?.. К-как какой-нибудь жалкой… нищенке?
– Извини, Полин, я же не так все обыграл…
Но я больше не слушала, развернулась и направилась к своему столу. Если я раньше вела рейтинг его подлых поступков и не сомневалась в законном первом месте, то сейчас строчки поменялись. Никогда до сих пор ему не удавалось так меня унизить. Жалость ко мне… от него?! Можно ли ненавидеть его сильнее, чем я умела вчера? Еще бы, если кандидат настолько талантливый. Я клятвенно себе пообещала больше ни на что не реагировать, вообще. Его не существует – ни как человека, ни как коллеги, ни как давнего неприятеля. Пустое место – ровно такое же, каким он попытался сделать меня.