Впервые за последние семь дней он попробовал разбить невидимую стену. Не вышло, но ему показалось, что стена дрогнула. Он собрался попробовать ещё раз, когда произошло нечто странное.
Он ощутил чужое присутствие возле своего разума. Робкое, слабое, трогательное и... родное.
У дракона Гора чуть не потекли слезы. После месяца темного ада ему показалось, что легкий светлый луч солнца коснулся его души, его глаз.
Его сын.
Душа, еще не в полной мере обретшая связь с этим материальным миром обладала великой ментальной силой. Он смог дотянуться до отца, а, значит, родившись, плод любви дракона и адори станет величайшим менталистом в мире.
Это существо еще не могло сказать ничего точно, ведь он не знал человеческого языка, не знал, как жить здесь, где души облечены в материю. Он всего лишь был рядом с Гором частью себя, прикасался к его разуму и просил…
Гор ощущал его любовь к женщине, которая его носит. Чувство любви и уюта, смешанные с тревогой. Малыш тревожился – за нее. И просил силы у отца. Крошечному созданию, неопытной душе просто не хватало сил, чтобы вернуть матери память, вырвать ее из-под иллюзии, наложенной проклятым Золотым змеем.
«Сейчас, пожалуйста…» — не словами, а смутными образами говорил сын. Гор сглотнул суровые мужские слезы. Мысленно погладил крошечного дракончика по голове и отдал…
Отдал все своему ребенку, чтобы тот смог помочь их общей любви – его, Гора, жене и матери малыша.
Спустя миг Гор катался по земле от боли, стянувшей виски. Когда отдаешь слишком много магической силы, тело тоже теряет энергию, и неистовая боль вселяется в него. Еще спустя несколько мгновений боль ослабла, и Гор осел на пол, ноги его не держали.
Но он с легкостью принес эту жертву. Рано или поздно он восстановится. Скорее даже рано. А чтобы сынок смог исполнить задуманное, нужно все это – вся сила дракона.
Глаза закрылись, ему нужно было отрешиться хотя бы на пару часов. И он знал, что доверяет крошечному созданию, как себе.
Потому что они с Алирой смогли зачать лучшего и сильнейшего дракона за всю историю драконов. Главное, чтобы он родился в свой срок, и чтобы не оказался игрушкой Золотого змея.
***
— Я не знаю! — страстно ответила Алира и инстинктивно вцепилась в руку воительницы, словно боялась, что та убежит, не расскажет ей правду. — Я знаю, что создана, чтобы служить Золотому господину… Но…
— Проклятье! — снова выругалась Камира, с удивлением глядя на тоненькую ручку Алиры, сжимающую ее кисть. Кажется этот отчаянный, почти дружеский жест, непонятным образом смутил ее. — Служить?! Да кому служить! Что за бред!? Ты родилась свободной женщиной!