— Лиза! — Воровский хватает меня за руки и резко притягивает к себе.
— Успокойся, я полечу с тобой… — крепко прижимая меня к своей груди, произносит он.
Я пытаюсь вырваться. Бью его по плечам и чувствую, что слезы вот-вот хлынут из глаз.
— Лиза, успокойся. Никто не считает тебя товаром или вещью…
Продолжая с силой прижимать меня к себе, он зарывается лицом в мои волосы, а я никак не могу увернуться. Его слишком много в этой машине. Его прикосновения заставляют меня страдать – ведь они интимны и будоражат желание. На миг я расслабляюсь, и он осторожно выпускает меня из объятий.
Обхватывает мое лицо ладонями и заглядывает в мои глаза.
— Я полечу с тобой, Лиза, — хрипло повторяет Воровский.
— Полетишь, потому что тебе нужны миллионы этого Азуле? — с отчаянием ухмыляюсь я. Нет смысла притворяться и обращаться на «вы».
— Нет. Полечу из-за тебя. Если бы у меня был хоть один шанс разорвать тот контракт, который я заставил тебя подписать, я бы это сделал. Но контракт у Азуле. И там написано, что в случае некоторых обстоятельств личный помощник обязан сопровождать своего босса в деловых поездках. А на контракте стоит твоя подпись.
— Зачем я ему в Москве?! Почему бы ему не отправиться во Францию до десятого января?
— Я не знаю, Лиза…
Воровский отпускает меня и разводит руками. В его взгляде горечь. Я понимаю, что он знает. Просто притворяется, чтобы не будоражить мое воображение еще сильнее.
Мы оба молчим.
Я вздыхаю и таращусь в окно. По-хорошему, ему надо залепить пощечину и покинуть машину. Раз и навсегда. Потому что он с самого начала заставил меня подписать контракт против воли. Но если я это сделаю, мы с ним больше никогда не увидимся.
Я вдруг ловлю себя на мысли, что мне очень страшно от этого «никогда». Пусть Воровский и продажный трейдер, но вчера он предстал в совершенно ином свете. Я увидела в нем мужчину. Сильного, уверенного в себе, галантного. Способного заслонить своей спиной от опасности. Мужчину, которого я бы выбрала, если бы в девятнадцать лет мне не задурил голову Олег. И если я сейчас хлестну Воровского по лицу и уйду, мы никогда не встретимся. Я не узнаю, сможет ли он стать тем самым мужчиной.
Я медлила. Нервно сжимала пальцы с красивым маникюром и смотрела в окно. Меня разрывали противоречия. Уйти, гордо подняв голову, или полететь в Москву?
Воровский осторожно коснулся моей руки. Вздрогнув, я обернулась.
Его взгляд – пронзительный, обжигающий.
— Ты – это все, что у меня есть в настоящем, Лиза. Я не позволю тебе лететь одной. Мы полетим вместе.