— Привет, Полина, — сдавленно вымолвил он.
Его сердце невольно стало сильнее биться еще тогда, когда он вырулил на улицу, ведущую к педагогическому университету. Душа дрогнула при виде стоящей на мокрых ступьках фигурки под сиреневым зонтом.
Увидев радостное личико девушки, он выдохнул со всей силы поток воздуха из своих легких, набираясь смелости и настраивая самого себя на нелегкий разговор и ожидаемое разочарование в ее малахитовых глазах.
Затаив дыхание, с замиранием сердца Полина ждала, что вот сейчас он подойдёт, притянет ее своей сильной рукой к своей широкой груди и обхватит ее жаждущие губы своими губами: волевыми, мужскими, требовательными. Но ничего из того, что она себе представляла, не произошло. Кирилл стоял перед ней, спрятав руки в передние карманы модных серых брюк, и внимательно смотрел на нее, будто выжидая подходящий момент. Его взгляд не излучал удовлетворение, спокойствие и хорошее настроение. В нем отчётливо читалось отчуждение, пустота, тревога и беспокойство.
Полину передернуло от этого оотстраненного вида мужчины, тело тут же покрылось мелкой дрожью.
— Привет, — дрожащим голосом вновь
поздоровалась она.
Она беспомощно посмотрела на него и ждала его дальнейших действий.
— Как ты доехал? — девушка попыталась завести разговор. — Сегодня неважная погода…
— Полиночка, — вкрадчиво начал мужчина и почувствовал, как его виски пульсировали от адской боли: каждое слово, произнесенное девушкой, отдавалось силтным звоном в ушах.
Кирилл я уже как можно скорее сказать все то, что запланировал, и избавиться от этого навязчивого чувства совести и дурацкой сентиментальности.
— Я хотел с тобой поговорить, — прошептал он, на момент опустив глаза вниз.
Полина внутренне напряглась и продолжала ждать его следующих слов. Она не могла определить, почему вдруг так стала нервничать, а сердце дернулось от неприятного предчувствия. Ощущение того, что сейчас все пойдет не так, нарастало с каждой секундой.
— Я уезжаю, — наконец выдохнул он. — Обратно. В Питер.
— Но ты же вернёшься? — на глаза навернулись слезы, которые стояли солёными лужицами на нижних веках.
— Полина… Я не знаю… — поджал губы он. — Мой контракт здесь, наверное, будет разорван.
— Но почему? — с отчаянием вырвалось у нее, грудь сдавило от щемящей боли.
— Я должен вернуться домой. У меня появились неотложные дела, — он вдруг подошёл к ней ближе и взял в свои ладони ее промокшее под дождем лицо. — Пойми… Я не могу тебе ничего обещать, потому что это будет неправильно с моей стороны.
Полина попятилась назад. Губы задрожали от нахлынувших эмоций.