— Пойдемте, дети! — позвала Мария и повела малышей к больнице.
Было пусто. Открыты двери в палаты. Летал сквозняк, разнося по помещениям запах жареного мяса с кухни. Карина мыла полы шваброй. Отжимала в эмалированное ведро грязную тряпку. Смахнув с лица светлые волосы, она улыбнулась Маше и стала говорить странным голосом, водила бровями, на что-то намекая.
— Машенька, тебя к мужу надо. Понимаешь, — она подмигнула. — К мужу тебе надо.
— Да, конечно, — согласилась Мария и поспешила в палату, где Леша все так же на каталке посреди зала лежал и не двигался, но бинты с него были сняты. И теперь было видно, как его покромсали враги. Тело было исполосовано шрамами. И хотя прикрыли его белой простыней, Маше хватило впечатлений от изувеченного торса и рук. Рубцы и глубокие порезы на лице. Девушка заплакала, подошла ближе и, погладив парня по волосам, поцеловала его искалеченное лицо.
— Лёшенька, — шептала она, наклонившись к нему совсем близко и прикоснувшись щекой к его щеке. —Ты прости меня, что я тебя придурком называла и психом.
Маша замерла. Прямо у её глаз рассасывался рубец и затягивалась царапина. Миллиметр за миллиметром, распрямлялась, словно это не кожа поврежденная, а ткань помятая. Не оставляли следов после себя, исчезали, очищая лицо.
Девушка отпрянула, внимательно наблюдая за процессом, но он остановился. Стоило ей приблизиться ближе к лицу, как регенерация с новой силой заработала, исцеляя Алексея. Прикрыв глаза, Мария взяла в ладони лицо парня и стала осыпать поцелуями. Теперь она воочию убедилась, как волк зависит от неё в прямом смысле.
Оторвавшись от поцелуев, Маша увидела, что под простынею,укрывавшей ноги парня, встал член и торчит вверх, холмом.
— Дурак, — обиделась девушка и, раскрасневшись, поспешила покинуть палату, смущенно улыбаясь.
Она хотела покушать на кухне. Но в дверном проеме её встретил Айдар Каримович с огромной поварёшкой в руках. И так-то он не имел доброго вида, а когда злился, становился невыносимо страшным, и глаза его блестели даже при свете дня.
— Тебя к мужу посылали, — рычал он, и девушка стала пятиться назад. — А ты опять девственницей вернулась.
Маша выпучила глаза, не понимая, что от неё требуют, когда Лёша еще в сознание не пришел.
— Мне альфа к вечеру нужен, — он стал наступать на неё, ударяя шаром поварёшки себе об ладонь. — Пошла и села!
— Да вы с ума сошли! Как так можно! — возмутилась девушка, перестав пятиться назад и сжав кулаки, намеревалась защищать свою честь.
— А то я сейчас сам тебя насажу, — у него клыки выросли и лицо стало вытягиваться.