Они зашли на большую кухню с очень старым кухонным гарнитуром. Аня принялась мыть посуду в железной эмалированной раковине. На окнах висели клетчатые занавески из белых и красных кубиков. В углу, используемый вместо шкафа, стоял открытым древний холодильник Бирюса.
— Мы не знаем, что в глубинах Новы происходит. От пространственных изломов отходить страшно. Сама представь, это огромная планета. Неизведанная, может, тут кроме оборотней еще какие расы живут. Мы стараемся от людей далеко не уходить, потому что мы сами наполовину люди, живем на границе с мирами, — Аня заглянула собеседнице в глаза. — Нова место неопознанное и что таит в себе непонятно.
— А как вы различаете, где эти изломы пространственные? — Маша, открыв рот, стала вытирать чашки полотенцем и ставить на полочку.
— По запаху. Нова вся в лесах, резко отличается от технологичной Земли. Идешь по промышленной зоне, бац, и аромат свежего леса, по запаху можно прийти на Нову.
— Фантастика какая-то, — заворожённо прошептала Мария, никак не веря, что сейчас находится вовсе не на своей планете.
— Фантастика, что мы выжили, — Аня глубоко задумалась, стала смотреть в одну точку. — Мне одиннадцать было, а Алексею Владимировичу всего пятнадцать, когда он в бой с Дикими вступил. У нашего альфы дар уникальный. Он может драться с волками и людьми, но если захочет убить, бьет так, что внутренние органы восстановлению не подлежат, и враг умирает в муках через три дня. Дикие нас уничтожить тогда хотели, три дня осаду поселка держали, а потом лапы унесли от нас. Все, до кого Алексей Владимирович дотрагивался, умерли. Дикие испугались и вернулись только этой зимой. — Она резко посмотрела Маше в глаза. — Почему ты не с мужем?
Мария, смутившись, немного замялась. Её место рядом с альфой, она ему нужна, и никто не поймет, если девушка начнет сопротивляться.
Мария вышла из кухни. Она забрала с собой детей и поспешила вернуться в больницу. Пребывая в легком шоке от услышанного, девушка шла к своему мужу, теперь точно он её муж, который от неё зависел.
Она обошла одинокий флагшток, на скамейках, окружающих площадку из гранитных плит, стали ползать дети. За высокими окнами длинного здания виднелся маленький кинотеатр, а рядом с ним доска почета. На ней были выставлены черно-белые фотографии тысяча девятьсот восьмидесятого года в темных рамках под стеклом. Мужчины и женщины, гордость клана на территории людей. Там был председатель колхоза Юные зори, главный хирург области, подполковник милиции и учёный с медицинской степенью — Заклятский Борис Евгеньевич. На вид ему лет сорок с небольшим, черноглазый, с бровями, как у товарища Брежнева. Товарища Брежнева Маша хорошо знала, на гараже в их дворе было великолепное граффити — поцелуй Брежнева и Хонккера в засос.