— Слышишь меня? — он уже на пристани кутал её в простынь.
Она слышала, но не могла ответить, горло его кровью сцепило и сильно болело.
— Это нормально, — он пытался успокоить девушку. Глаза её округлились, обрели цвет блеклой стали с голубыми раскатами молний. Невероятной красоты волчица продолжала источать сумасшедший аромат.
Алексей наспех надел свои штаны, подхватил девушку на руки. Она была горячей, температура тела поднялась. Машеньке казалось, что холодно, она прижала сжатые кулачки к груди, удобно устроила голову на плече мужа и закрыла свои сказочные глаза. Пока её несли с террасы, новорожденная волчица уснула.
Волк замер, глядя на то сокровище, что спит на его руках. И не хотел отпускать и не мог всеобъемлить бесконечную мысль, что теперь это его женщина навсегда.
Метка болела, сделанная неискушенной хищницей. Но что эта боль по сравнению с приобретением Алексея, которое безмятежно сжималось в комочек, лежа в его объятиях?
***
Резкий удар кирпича об стекло. Так неожиданно, что сердце замерло. Окно разлетелось на куски, осыпавшись на пол и подоконник мелкими осколками. Сорвалась с окна простыня, и прохладный поток ночного ветра ворвался в палату, где спала девушка. Под одеялом она была совершенно нагая, прикрылась, с ужасом глядя по сторонам. Была ночь безлунная, но Маша все хорошо видела.
На каталке в середине зала лежала её новая одежда, походный костюм, как у всех членов стаи, сверху положено нижнее белье, а рядом рюкзак.
За окном никого не оказалось. Первый этаж был низким, трава заглядывала прямо в окно. Пустой заросший двор медпункта со зловещими тенями высоких кустов и бугристой асфальтовой дорожкой. Мария пристально вглядывалась, ища, того, кто разбил окно. Убежал. Вдалеке слышались выстрелы, в соседних помещениях кричали дети.
Девушка поспешила, бросилась к вещам, стала одеваться. Теперь она не только видела в темноте, но и прекрасно слышала и стала различать сотни запахов вокруг. Вступила в трусики, быстро их натянула, схватила свой лифчик и уткнулась взглядом в разбитое окно.
Напротив в траве стоял огромный черный волк с горящими красными глазами. Шерсть его вздыбленная, кудлатыми клоками торчала в разные стороны. Нахохлившись, он накренился вперед, следя за Машей, как за жертвой, и его мохнатый большой хвост размахивал из стороны в сторону. Волк принюхался и опять замер, не отрывая взгляд от девушки.
Маша продолжила медленно одеваться, рассматривая решетку на окнах. Это не современный шараш-монтаж, это скрученная арматура с советской сваркой. И хотя она видела, как Дикие вырывают решетки, конструкция в палате была надежной. Даже если обернется, в палату не попадет.