— Маняш, кончу, — застонал Лёша уже давно оторвавшийся от девчонки и, закатив глаза, наслаждался тем, о чем мечтал всю свою половозрелую жизнь.
Девушка не остановилась, тогда парень решил взять ситуацию в свои руки, крепкие и надежные. Поставил любовницу перед собой на колени и, не отрывая взгляд от шикарной дивной попы, вошел в лоно по самые семенники. И тут уже было нечего растягивать, оба кончили почти сразу и рухнули обратно на одеяла, тяжело дыша.
— Еще пару тройку часов, и на обед, — выдохнул Лёша и поймал Машу за ногу, когда та хотела под шумок уползти от него. — Я не отпускал.
— Да я умру под тобой, — заныла Маша, но сопротивлялась не сильно. — Три часа слишком.
— Тогда еще разок, — он подтащил её к себе, — ну пожалуйста, — жалобно протянул он и, не дождавшись ответа, усадил жену к себе на член, который готов был работать целые сутки напролет.
Маша выбралась на свежий воздух через пару часов. Сидела рядом с каютой, полностью удовлетворенная этой жизнью. Запрокинула голову в прекрасное, сияющее голубым светом небо и не имела никаких мыслей в голове.
Леша в штанах проскочил мимо, застегивая на себе защитную куртку.
— Машины вещи высохли? — крикнул он куда-то на берег.
— Платье и туфли с гольфами, — это ответила Аня.
— Давай сюда.
Он исчез, катер качнуло, и рядом с Марией положили её вещи, в которых она пришла в Нову. Платье старшеклассницы очень нравилось… Как его там звали-то, этого подонка напыщенного? Виталик. Что-то такое далекое, чего, кажется, и не было.
— Маняша, — Лёша целовал её раскрасневшиеся щеки, надевал белые трусики. — Ты меня с ума сводишь. Как сдержаться? У нас ведь медовый месяц. — Это он так извинялся.
Он скривился, изучая конструкцию женского бюстгальтера. Приблизительно разобравшись, застегнул его на жене. Платье было зашито на плече. Казалось, это было так давно, когда Лёша порвал его, чтобы поставить свою метку. Платье село на фигуру. Алексей встал на колени и принялся очень заботливо натягивать на Машу гольфы, предварительно расцеловав ножки.
Маша сидела и смотрела на него с такой любовью, будто растает от навалившихся чувств. Вот как умеет альфа любить свою истинную. Как он хмурился, когда разбирал, где пятка, где носок. Как нежно обувал туфельки, очень заботливо застегивая их. А потом взял Машины коленочки, чмокнул каждую и улыбнулся.
Девушке никогда не приходилось видеть таких отношений. Мама с папой жили в браке давно и даже целовались редко. У её знакомых ровесников все ограничивалось поцелуями и объятиями. Чтобы кто-то так нежно заботился о своей паре — такое в Машиной жизни было впервые, и какой восторг, что это происходило с ней.