Ехали по трассе. Мы с Луизой на заднем сиденье развалились. Я сгрёб своего обожаемого волчонка в объятия и немого прикорнул, просыпаясь, чтобы съесть орешки, которые мне скармливала Лу. Сладкая моя Кроха. Ничего нежнее в жизни не чувствовал, как её внимание. Нам нужно время. Время сделает своё дело.
– Носом вдыхаешь, ртом выдыхаешь. Какой срок?
– Семь месяцев, – ответила Лёлик.
– А в неделях? – допытывался Нил Ильич.
– Не знаю, у врача не была. А больно рожать?
– Нормально, это физиологическая боль, а не патологическая. Родишь и забудешь, что больно было.
– А можно кесарево?
– Проклятый интернет, – рыкнул Лихо. – Не слушай никого, кроме меня. Я столько родов принял за свою жизнь, что честно скажу, если девочка настраивается на кесарево, она его получит, а вместе с ним проблемы. Всё должно быть естественно и хорошо.
– А ты врач?
– Да.
Дрёма вдруг проснулся.
– Нил Ильич, у нас…, – я замолчал. – Свернуть в лес надо.
– Что? Зачем в лес?! – испугалась Лёлик.
– Ему надо в лес, ты ничего не боишься. Помнишь?
– Да, помню, – ответила девчонка, ухватилась за круглый животик и притихла.
– Волот? – спросил я у старика.
– Да. Ты же хотел встретиться. Если что, бегите, – спокойно ответил Лихо, сигналя Баюну, который со Светланой ехал позади.
Они собирались в Лес, их дети уже уехали.
Хорошая компания, если честно. Одна Света Соколова десятка бойцов стоит, она стрелок и лихая девка, тренированная Финистом, а ещё ей дохрена лет.
– Это он! – закричала Лёлик, указывая на кортеж из трёх машин, что ехали навстречу, но резко завернули за нами.
Люди. Люди на разборках оборотней. Покойники, что с них взять.
– Луиза, – обратился Лихо к моему волчонку. – Со Светой присмотрите за Олей.
– Хорошо.
Свернули в лес, как мы любим, в глушь. Мы с Лихо спешно выбежали из машины. В этот раз прятать своё шикарное авто Лихо не стал. Не успевали. Раздевались на ходу.
– Ты сильнее своего отца, – спешно говорил мне Нил Ильич. – Намного сильнее, парень. А Волот двенадцать лет от своей юбки не отходит, значит, без сил сейчас.
– Света! – крикнул он вылетевшей из машины Сокловой. Блондинка убирала волосы и меняла свои шпильки на плоскую подошву. – На себя с Луизой возьмите людей. Свидетелей не оставляй.
– Хорошо, – она стала проверять пистолеты.
– Даня, ты со мной в паре.
– Волот? – спросил Баюн, расстёгивая ремень на джинсах.
– Он самый,– вздохнул Лихо, – не хотел я лезть к нему, но придётся. Хочется же Альфой стать, – он подмигнул мне.
Три машины с братками остановились на лесной дороге. Впереди шёл Лёлькин бандит с такой рожей, что бедная девочка в машине Ильича, приоткрыла дверь и блеванула. Я б тоже на её месте блевал от такой жизни.