Спустя годы после того, как отпечаток лап собаки простыл на этой земле, каждый из её следов на сердце всё так же горяч. И не я один знаю ответ на вопрос, кто из нас двоих меньший брат, если теперь, более чем обычно, я чувствую, как уязвим, слаб и одинок.
Поначалу собака ходила без поводка, рядом, на равных, – гордым Свободным Другом. После того, как истерики от журналистики принялись за питов, пришлось подстегнуть поводок к ошейнику. Но раньше-то он был в руках, мы пользовались им лишь в случае опасности, а теперь в постоянном ожидании её! Иногда такое чувство, будто бы весь миро против нас. Мы изгои, которых стоит покарать лишь за то, что существуем, ибо – странные, понимаем друг друга без слов. Пока соседи бегают, пытаясь изловить своих предсказуемых питомцев, мы просто гуляем.
В лесу собака скоро научилась различать запахи зверей, упреждала об их появлении лёгким прикосновением под коленку:
– Постой, – просила она меня, – напугаем. И с нежной улыбкой мы провожали взглядом бредущих мимо косуль или олениху с малышом. Изредка шалили. Знакомое семейство кабанов поджидало в условный час за пригорком, и пока взрослые грелись на солнышке, собака резвилась с поросятами нам на потеху. Впрочем, дружба дружбой, а подходить ко мне ближе пары шагов не дозволяла.
*… кажется, что и теперь она не даёт никому пересечь эту черту....
Человек приходит в этот мир, наделённый любовью ко всему и ко всем. Главная задача жизни в том, чтобы эта любовь стала осознанной. Не такой, которая дается без усилий и не ценится, а другой, которая измучила, вывернула, а ты ей не изменил! У собак все – тоже самое.
Когда некто, с пеной у рта утверждает, что питбуль в момент нападения ничего не слышит и никого не узнаёт, память услужливо воссоздаёт картинку побережья Азовского моря. Здоровье сына привело нас на косу Должанскую, под сень палящего днем солнца, и ночной вой комаров. Сын без призора, как ему казалось, гулял по берегу. Пока папа, вырыв яму в песке под Жигулёнком, проводил там, в прохладе, все дни, мама и собака наблюдали за перемещениями со стороны. В какой-то из дней на берег моря ступила лошадь. Заметив её, собака решила, что нам угрожает неминуемая гибель и бросилась под брюхо, распознав слабое место огромного страшного, невиданного доселе чудища… Крик остановил собаку на лету, когда нос едва не достиг тонкой блестящей кожи. Она закрыла рот и, приземлившись на ноги, обернулась на зов:
– Не страшно, ты уверен?
– Это лошадка! Она хорошая!
Собака верит, соглашается и, широко обежав нового товарища, подпрыгивает, чтобы лизнуть в нос.