— Жена! — Немедленно затянул обретший дар речи маг, но был остановлен моим веским:
— Ты все еще здесь? Посуду в таверну кто вернет? Рыба свежая где? Почему обед не сварен? Фартук не нашел? — Развернувшись к навязанному хитрыми интригами супругу, уперла руки в бока. — Мой дом, моя лавка, мое дело — мои правила!
В самом деле, кто это тут решил приструнить своенравную ведьму? Мы живыми не сдаемся! Судьба и поставленное на широкую ногу дело не позволили продолжить судьбоносный монолог — колокольчик звякнул, возвестив о приходе нового клиента.
Классический случай: очередной охотник с насморком. В лавке он не задержался, получив традиционную в таких случаях порцию слабительного. Но еще до его ухода спешно ввалился рослый увалень и, громыхая перегаром, потребовал:
— Лавочница, а ну-ка мне от головы чего-то отвесь!
Бросив на него всего один чинный взгляд, я мигом определила: не местный. Из заезжих работяг, что по сезонам кочуют из местности в местность. И наше Удолье бывает поощряют вниманием, нанимаясь на стрижку овец в пригородных деревнях. Да и кто из местных додумался бы мне так хамить? Ведьме то…
Разумеется, я ему отвесила. Еще и отсыпала, с широкой улыбкой повелев принимать строго по норме и в расписанные мною часы снадобье собственного изготовления. Да какое! Водись в нашей местности драконы, они бы после него стали огнедышащими до достижения половозрелости! Вот и этого… хорошего человека участь не минует. Если к вечеру ближайшую речку не осушит — может считать себя рожденным под счастливой звездой!
А за ним…
И тут у меня, что называется, поперло. Чувствуя себя как минимум шестирукой я успевала дежурно улыбаться, уверенно разливать на право и на лево отвары да настойки, заламывать за все преувеличенные втридорога цены и… жевать принесенную муженьком морковь! Оголодала с такой-то переработки. Все жители Удолья словно пятой точкой почуяли мое скорое исчезновение и решили полечиться впрок.
Усталость меня не радовала, оттого многим еще долго предстояло икать, пускать ветра и стенать, вспоминая запропавшую ведьму. Но ручеек монет, устремившийся в мой кошелек, периодически настраивал на позитивный лад, оттого кое-кому я расщедрилась и на любовные зелья, резонно решив, что этому захолустью не повредят любовные встряски. Душа стремилась к импровизации, поэтому для осеяния любовью я выбирала самые неоднозначные персоны…
— Ой! Что это!
Из блаженных мыслей о долгоиграющих подстроенных кознях меня вырвал вскрик посетительницы. Ее и прочих присутствующих покупателей взгляды были прикованы совсем не к моему прилавку, а уводили куда-то в сторону. Проследив их направление, я обнаружила… мужа!