Мой в суете торговли слегка подзабытый идиот обнаружился гордо стоявшим на последней ступени лестницы с подносом, увенчанным огромной супницей! Больше того, сам Трушик облачился в фартучек с большими рюшами и расцветкой в ядреный цветочек. Если добавить к этому увесистый черпак, неизменно сведенные к переносице глаза и трогательно подкапывающую из уголка рта слюну… Я сама подавилась воздухом, поперхнувшись от увиденного!
— Жена, обед готов. Супчик из свежей рыбки, как ты и хотела, — на беду очень членораздельно возвестил супруг. — Покушай, не переутомляйся, любимая. Другой такой жены во век не найду.
— Аа… — Исторгло мое пересохшее от неожиданности горло: такое красноречие и от кого?!
— Рыбы наловил, еды наготовил, дом прибрал, белье постирал, чулки заштопал… — по мере перечисления мои брови улетали куда-то в небытие. Да что там мои! Присутствующие городские дамы так вовсе рты пооткрывали, ловя каждое словечко. И почему никого не волновало, что вещает это местный идиот?! — Дров наколол, печь прочистил, поросят нак…
— Кого-кого? — Переспросила я, силясь разгадать замысел судьбы в лице навязанного обманщика.
Какой-то животины у меня отродясь не водилось. Аромат свежей ухи расползся по помещению, будоража в дополнение ко слуху еще и аппетит сплетниц. И началось:
— Так-то верно шептали с утра: мол, госпожа Д. сегодня же пожелала муженька своего к ведьме на воспитание привести, — лишь мой острый слух позволил распознать тишайший шепот одной горожанки другой. — А то может и верно? Зря бабы то смеялись. Раз уж она из дурака путнего сделала, так вы подумайте, что из умного то сотворит?
— Всяко, варево магическое есть на случай такой у нее! — Вторил ей другой шепоток. — Исправительное!
Подняв взгляд к потолку, я ринулась к Трушику. Где гадский маг фартучек то с супницей раздобыл? В моем хозяйстве такого точно не водилось… Всего-то часа на три его из вида потеряла! Нет, надо перед побегом потравить его. Пусть для проформы! Пусть оклемается, но за всю выпитую у меня их братией кровушку… воздать.
— Обед, обед, уважаемые, — очевидно, заприметив кровожадный отблеск в моем взгляде, Трушик вытянув вперед супницу, словно вознамерился обороняться ею от осчастливленной меня. — Надобно мне женушку кормить, чтобы оградить ее от хворей и напастей, поддерживая тело ее во здравии. Как-никак, опора семьи!
Распелся, соловей! Сейчас я тебе шейку-то сверну… в смысле пережму до поры.
Толпящиеся покупатели изрядно мешали моему скорому продвижению. Горожанки смотрели завистливо, мужчины больше на Трушика и сочувствующе, но уходить никто не спешил. Идиллия семейной жизни госпожи Картрамы захватила всех без исключения. Такова уж скучнейшая повестка событий провинциального городка.