Вот Далии всё нравилось, завидую! Она передвигалась по аллее вприпрыжку и не уставала комментировать увиденное: то её привлекали собачки, то кошечки, то цветочки, то бабочки…
— Нет! — отрезала её нянька.
— Конечно, пойдём, Дали, — я обернулась к Мюрей и глянула демонстративно грозно, давая понять, что отныне только я решаю, что моей дочери можно делать, а чего нельзя. — Сейчас посмотрим дом и пойдём. Мы же тут впервые, да, Пру?
Я помню, что служанка упоминала о том, что Анниэлла в «Ракушке» ни разу не была, но лучше тему развить. Мне сейчас любые детали пригодятся.
— Да, аса. Вы никогда не посещали это забытое духами место, предпочитали отдыхать в особняке мужа. Он ведь в центральной части побережья, а там собирается на сезон весь высший свет. В Сердце Раздоляндии гораздо лучше, поверьте мне, аса, и я настаиваю на том, чтобы дождаться здесь аса Рагнара...
— Ну нет, — не стала я выслушивать её советы, — предпочитаю пользоваться тем, что имею в своём личном владении. Взглянем на дом изнутри, иды. За мной!
Подхватив одной рукой подол платья, а другой за руку дочь, я решительно двинулась к дому, пропустив вперёд лишь управляющего.
Грязные каменные ступени не мыли, наверное, лет сто, а деревянные перила столько же не красили. Опираться на них было бы непростительной ошибкой — от заноз потом замучаешься избавляться. Поэтому я, крепко держа малышку за руку, поднялась на крыльцо, стараясь держаться по центру лестницы.
Гензель достал из кармана большой ржавый ключ и со скрипом провернул замок.
— А от кого вы запираете дверь? — спросила я, и глазки мужчины виновато забегали.
Руку дам на отсечение, что этот пройдоха пускает на постой сомнительных личностей, а доходы скрывает. Хотя чего там скрывать? Я на их с женой копейки не претендую. Прекрасно понимаю, что бедолагам пришлось выживать самим.
— От зверюшек диких, — нашёлся Гензель.
Ага, ага. Верю. Но сейчас не время ревизий.
— Фу, — сморщила нос дочь, как только управляющий толкнул тяжёлую дверь и впустил нас в недра дома, — мы же не будем здесь жить, мам? Бе-е-е.
Далия оказалась очень эмоциональным ребёнком и чувств своих скрывать пока не умела.
— Аси Далия! Истинные асы не говорят «фу» и «бе»! — возмутилась Мюрей.
И хоть я с малышкой была полностью согласна — запах сырости и затхлости нос не ласкал, — на этот раз обрывать няньку не стала. Откуда мне знать, что надлежит делать истинным асам?
Внутри оказалось светло. Окна хоть и красовались грязными стёклами, были большими и без штор. Правда, Гензель, все равно пощелкал рычажком, торчащим из стены у входа, и тихонько выругался.