Сэйд очень надеялся, что общение с лавочником будет мало отличаться от общения с коробейником, и почти не ошибся. Ему легко удалось найти нужный магазинчик — над тем висела вывеска с изображением корзины пирожков. Он без приключений обменял несколько нэсов на еду, да ещё получил в нагрузку от лавочника кувшин морса. Развернулся, чтобы уходить… и замер, чувствуя, что опять попал в неприятности.
Красивое лицо принцессы Нарианы смотрело на него внимательными и насмешливыми зелёными глазами.
— Так, так, так… А что это делает в городе любимый раб моей сестрицы?
Сэйд помолчал. Ему не хотелось говорить с девушкой, которая и сейчас откровенно смотрела на него, как на вещь. Ещё больше не хотелось признаваться, что Ариана тут, поблизости, потому как Сэйд опасался, что Нариана захочет присоединиться к ним на пустыре.
Какими бы ни были успехи его занятий, пока его радовало уже то, что Ариана тратит на него своё время. И Сэйд абсолютно не хотел видеть рядом кого-либо ещё.
Нариана медленно приблизилась к нему вплотную. Ростом она была немного ниже сестры, и Сэйду доставала лбом до переносицы.
— Неужто ты сбежал? Хотя не думаю... Кто же побежит от милости наследницы?
— Никто, — согласился Сэйд. — Я не сбежал. Ариана послала меня в город за пирожками, — Сэйд кивнул на свою покупку.
— Неужто на отцовской кухне не нашлось чего поизысканней?
— Не знаю. Я только выполняю приказ.
Нариана хмыкнула и обошла Сэйда по кругу, беззастенчиво оценивая со всех сторон.
— Может, моя сестрёнка и прозорливей остальных. Ты действительно мог бы быть красив, если бы тебя ещё нормально подстричь…
— Спасибо, госпожа… — как мог вежливо ответил Сэйд, старательно сдерживая подступившую к горлу ярость. — Простите, госпожа, мне нужно вернуться к госпоже… Иначе она меня накажет.
— Твоя госпожа очень влиятельна в твердыне, — заметила Нариана, останавливаясь напротив Сэйда, и в то же время чуть сбоку. — Однако, ты же знаешь, что есть возле Владыки люди и более влиятельные, чем она.
— Знаю, — подтвердил Сэйд. — Я безмерно рад тому, что она обратила на меня свой взор и не смею мечтать о чём-то ином.
Нариана хмыкнула.
— Верность твоя похвальна. Но всегда лучше быть в милости сразу у двоих.
— Простите, госпожа, мне вправду нужно идти.
— Ну-ну, — хмыкнула принцесса. — Иди. Но если вдруг задумаешься о моих словах — спроси любого раба в гареме. Каждый знает, где меня искать.
Настроение Сэйда, и без того подпорченное постоянными неудачами, стало совсем уж мрачным.
Он поспешил вернуться на пустырь, то и дело поглядывая, не увязалась ли принцесса следом за ним.