Она тогда удивилась его взгляду.
Обычно те, кто выходит из забыться, взгляд сфокусировать не способны, он плывет, беспомощно и глупо.
Диксон открыл глаза и вцепился в нее совершенно вменяемым, оценивающим острым взглядом, в котором только в самом начале было непонятное ей выражение.
Он разглядывал ее лицо ,как будто увидел что-то чудесное, сказочное. Но это длилось всего мгновение, а потом на нее уставились, словно прицеливаясь, холодно и зло.
Кто он такой, почему так смотрел, было непонятно. При следующем пробуждении он назвал свое имя, рассказал, что один, без группы. Поверить в это было вполне возможно, потому что выглядел Диксон совершенным дикарем, нелюдимым и грубым.
Тем более странным было для Доун услышать тихий женский смех из его палаты.
Она нахмурилась, открыла дверь без предупреждения.
И застала картину маслом.
Диксон полусидел на кровати, повязка туго перетягивала его ребра, не скрывая, а, скорее, подчеркивая привлекательную крепкую грудь,мощный разлет бугрящихся мышцами плеч, из-под белой ткани выглядывали края татуировки, и Доун резко поймала себя на желании подойти поближе, рассмотреть, что же там.
На голове уже бинта не было, вымытые волосы в беспорядке спадали на шею и лицо, делая его моложе, трогательней как-то.
Трогательней... Да-да… Вот его и трогали.
Бет, сидящая совсем близко, на кровати, только что не ложилась на него. Открывшаяся дверь застала ее на середине какой-то веселой фразы, улыбка не успела сойти с лица.
Молоденькая, хорошенькая, несмотря на шрамы на лице, с пушистым светлым хвостиком, она выглядела сущим ангелом, и явно нравилась обитателю палаты. Иначе с чего бы ему так улыбаться?
Красивая улыбка,- как-то отстраненно подумала Доун, стараясь сохранить сдержанное , холодное выражение на лице.
-Опять Стив попросил приглядеть?- спокойно обратилась она к Бет, - не часто ли? Отбой уже был, марш в свою палату.
Бет, опустив глаза, все же кинула прощальный взгляд на Диксона, прошмыгнула мимо Доун к двери.
Та, выйдя следом, дождалась, пока за девушкой захлопнется дверь палаты и звякнет задвижка. Теперь к ним ночью только с шумом можно будет зайти.
Горман не рискнет.
Она вернулась в палату к Диксону и наткнулась на холодный изучающий взгляд. Опять почувствовала иррациональный страх, как будто он целился в нее, переборола себя,и не меняя отстраненно- холодного выражения лица, подошла ближе.
То, что он совсем непрост, было понятно сразу.
А вот что он будет делать, когда поправится, необходимо было выяснить. И, возможно, если удастся, склонить его на свою сторону.