На следующее утро Пандору разбудили возмущенные крики. Она торопливо завернулась в покрывало и выглянула во двор. Вот это да! Во дворе, выпуская в холодный воздух струйки горячего пара, стояла лошадь, которую держал под уздцы Алексиус. Меланта, испуганно причитая, кружила вокруг кобылы.
Фрина, уперев руки в боки, стояла перед мордой лошади и кричала на раба:
— Всемогущие боги! Совсем с глузду двинулся? Ты что творишь, болван!
Алексиус насупленно молчал, старательно игнорируя возмущенные крики гетеры, и успокаивающе поглаживал животное по переносице.
Лошадь переступала с ноги на ногу, глухо постукивая копытами по каменным плитам. С кобылой в центре дворик стал казаться совсем крошечным и тесным.
Пандора шумно выдохнула.
Меланта заметила девушку и бросилась к ней, умоляюще простерев руки:
— Госпожа! Посмотри, что делается! Клянусь прародительницей…
Но Пандора не стала ее слушать.
— Сейчас переоденусь и подойду! — крикнула она и захлопнула дверь.
У нее появилось несколько мгновений, чтобы прийти в себя. Она прислонилась к стене и изумленно тряхнула головой. Да… такого от Алексиуса она не ожидала.
…
Когда Пандора спустилась во двор, в одном его углу благоухала куча свежего навоза, а поодаль чернели осколки разбитого кувшина. Алексиус пытался развернуть лошадь головой к воротам. Та хрипела и мотала головой.
— Выводи эту бестию отседова! — кричала Меланта, спрятавшись за приоткрытой дверью кухни.
Гетера наблюдала за происходящим, забившись в дальний угол двора.
Наконец Алексиусу удалось совладать с непокорной кобылой. Они протиснулись в узкие ворота, Пандора вышла следом. Меланта с Фриной высунули любопытные носы.
— Что это? — тихо спросила Пандора.
— Кобыла! — с наигранным простодушием ответил Алексиус, осматриваясь, куда можно привязать лошадь.
Девушка устало поморщилась:
— А я-то подумала, что это ягненок…
— Ну, госпожа, посуди сама… — заискивающе улыбнулся слуга. — Утром я пошел на агору. Гляжу, а там господин Гиппарх эту красотку на веревке к живодеру тащит… — он выразительно потряс веревкой, которую все еще держал в руках.
— Понимаю… Тебе он об этом первым делом сообщил?
— Нет же… Кричал на всю агору и ругался на чем свет стоит. Я правду говорю, спросите у кого угодно, порази меня Зевс!
— Я не хочу ничего ни у кого спрашивать, — спокойно отрезала Пандора, не сводя с Алексиуса глаз — она никак не могла разобрать, насколько он серьезен.
— Так вот, он кричит, ругается. Эта кобыла и так нервная, а от шума совсем голову потеряла… Ну, как сейчас… Вижу, головой мотает, на дыбы встать норовит, вот-вот вырвется…