— А-ха-ха! — рассмеялась я, подхватывая его протянутую руку. — А затем ты повзрослел, стал серьезным дяденькой и переоделся в стильные и строгие костюмы.
— Типа того. Но я рад, что у меня появился повод надеть брюки в клеточку и кожаную куртку, — произнес Петр, распахивая передо мной дверь.
Ох, а как я этому была рада — чуяло мое сердечко, что Петя в душе тот еще рок-н-ролльщик. Да только погребенный под рутиной повседневных дел и запертый на сто замков офисным дресс-кодом. Мелькнула мысль, что надо бы такого Петю почаще выгуливать.
В пабе было тесно, шумно, душно. Сюда явно натолкалось народу больше, чем могло вместить в себя помещение. К барной стойке не пробиться — на ней, как грозди винограда, висели страждущие заполучить алкоголь. Все столики заняты. Маленькую сцену за толпой вообще не видно.
Кажется, это была не очень хорошая идея поехать на концерт… Но едва я об этом подумала, как Петр, прижав меня к своему боку, чтобы меня не толкали, поднял руку вверх и щелкнул пальцами. К нам тут же подскочила невесть откуда взявшаяся администратор паба — Петр наклонился и что-то ей сказал. Она кивнула и повела нас за собой — к шикарному столику, который я сначала не заметила. Он удачно располагался на огороженном от публики возвышении, прямо возле сцены.
— Это какая-то магия? — выгнула я бровь, плюхаясь на мягкий кожаный диванчик.
— Да, — кивнул Петр с почти серьезным видом. Почти, если бы возле его глаз не собрались смешливые лучики-морщинки. — Называется: «Бронь столика». Очень простая магия — у тебя тоже получится. Находишь номер паба, звонишь заранее и заказываешь столик на двоих.
— Когда успел… — пробормотала я. И тут же пихнула его в бок со словами: — А вообще! Ты немного тролль и язва!
— Это я с тобой немного, обычно — очень много, — хмыкнул Петр. Я покосилась на него и незаметно улыбнулась. Потому что мне нравится! Сама такая.
Мы заказали пива (теперь уже нормального, с алкоголем) и закуски. Я удобно устроилась в Петиных объятиях и в ожидании концерта принялась расспрашивать Петра, насколько стилягой он был в универе. Петя так ярко живописал свои модные эксперименты, что я хохотала до слез. И мне это было очень знакомо: сама по юности лет грешила странными нарядами и прическами, которые до сих пор вспоминать стыдно. Люблю людей, которые умеют посмеяться над собой. Самоирония — хорошее качество. Для меня признак — умного человека.
Наконец на сцену вышли музыканты во главе со своим фронтменом. О, и вот тут у нас появился новый повод для утирания слез от смеха. Парнишка, точно возомнивший себя Элвисом, не меньше, являл собой воплощение самолюбования. Причем выглядел так, что его хотелось обнять, накормить и поплакать. Но, надо сказать, стоило ему ударить по струнам гитары и запеть, как атмосфера вокруг него изменилась. Сразу стало понятно, что это часть образа, и образ прекрасно вписывался в стиль музыки.