И хотя Федор ничего толком не рассказал, его слова произвели на меня эффект взорвавшейся бомбы. Значит, Влад «знал, как обстояли дела»? А мне заливал, что… Ну, Владик, ну погоди! Я еле сдержала себя, чтобы не броситься наверх и не позвонить ему. Ладно, с ним разберусь завтра, когда останусь одна. И с Петром обязательно поговорю. И про жену спрошу. Пора уже поставить все точки над i.
И сделать это будет ой как непросто — мимо моих ушей не прошло резкое и категоричное «тварь редкостная».
— В общем, предлагаю эту нашу маленькую миленькую беседу оставить в секрете между нами, — закончил Федор. — Надеюсь, объяснять почему — не нужно. Если голова на месте — поймешь, что я делаю тебе большое одолжение. И надеюсь, ты ответишь тем же — воспользуешься шансом и прояснишь все детали своей биографии с Петей. Вот сейчас ты мне можешь не поверить, но я очень хочу, чтобы версия событий, в которой ты хорошая и добрая девочка и не собираешься навредить Петру, была правдой. Петя заслужил уже, в конце концов, немного счастья.
Я встретилась прямым взглядом с Фединым. Он смотрел на меня, мягко улыбаясь, снова демонстрируя полную симпатию и расположение. И слабо улыбнулась в ответ, чувствуя себя на редкость гадко.
Увы, я нехорошя и недобрая девочка, но очень хочу такой стать. И точно не хочу навредить Петру. И хотя Федор загнал меня в жесткие рамки — я надеялась оттянуть момент объяснения с Петром на чуть больший срок, когда ситуация с Бельским хоть немного устаканится, с другой стороны… Или я верю и доверяю Пете, или нет. Мне хочется первого — хочется верить, что чувство, связавшее нас, сильнее, чем правда о моем прошлом.
Да, я стерва, дрянь, тварь редкостная, но я всегда (!) в своих злых и язвительных колонках опиралась исключительно на достоверную информацию и всегда (!) была уверена, что по-настоящему хорошие люди никогда не попадут на страницы моего блога.
В случае с Петром я допустила ошибку. Одну-единственную. Возможно, роковую. Но неужели… Неужели меня нельзя простить? Как раскаявшуюся грешницу.
Едва мы договорили, как в гостиную вошел Петр с приглашением «господам хорошим» проследовать в столовую — отведать пищу богов.
Весь оставшийся вечер я старалась держаться непринужденно, но на душе скребли кошки. Я наблюдала за тем, как тепло общаются Петя и Федор, и думала о том, что только у необыкновенных людей могут быть такие же необыкновенные друзья. И уже не держала ни капли обиды на Федора — на самом деле он молодец.
В какой-то момент, глядя на то, как хохочет абсолютно расслабленный и довольный компанией Петр, я нашла его руку и крепко обхватила ладонь. Про себя загадав желание: «Хочу видеть его таким чаще». И в спальне прямо на пороге поцеловала, постаравшись вложить в этот поцелуй все свои чувства.