Ри шагнула назад, чтобы сесть – ноги подкосились. Воронский едва успел пододвинуть ей стул, но Ри не поблагодарила его.
Молча смотрела на Гленварта.
Решил пошутить?
Ведь это же шутка?..
– Так что теперь? – спросила Ри, но Гленварт не стал отвечать.
Он молчал, прислонившись к стене.
– Никак не поправить?.. эвакуировать… всех? Или как-то… сражаться?
Гленварт смотрел на нее в упор. В свете этого солнца его глаза не казались такими уж красными, но взгляд не становился мягче.
– Эвакуацию предложили, некоторые уходят сюда, – наконец сказал Гленварт. – Нельзя спасти всех – слишком большой дисбаланс между мирами получится. Мы закрываем переходы, но в отличие от других миров, мы слишком связаны с этой стороной. Чересчур много червоточин – не обезопасить. Грамдульв собрал войска, они давно стоят в долине.
Гленварт опустил веки.
– Я здесь по двум причинам – вывез несколько родственников, и еще хотел поглядеть на тебя. Понимаю, что ни вины, ни угрызений совести не будет… Но ведь ты обещала. Думал, что ты не такая, как… твои предки.
Ри привычно дернулась, ожидая гневных возгласов, хотя никого из призраков давно не было слышно.
И в этот раз было тихо.
Ри опустила глаза.
Разве не глупости? Она ощущает эту жизнь вокруг. Гленварт – совершенно живой, настоящий, стоит напротив. Ее саму немного морозит, но больше от нервов, чем от сквозняка. Из окна за спиной – солнце, и длинные прямоугольники света лежат под ногами на обшарпанном линолеуме.
Это имеет значение, сон или нет?
Наверно, теперь нет, раз она все испортила.
Хотела сказку?
А если… Ри нахмурилась, пытаясь уловить мысль. Что-то со сказками… Селена и ее истории – к чему был такой набор? Не только ведь для того, чтобы удивлять фокусами с угадываниями имен?
В ее сказке, кстати, не было ничего о том, что Селена обладала какими-то провидческими способностями. Скорее наоборот, половина ее истории говорила о том, как она совершала ошибки. Но даже если и так, то ничего зазря она не делала.
Что, если еще удастся что-то поправить?
Ну, или хотя бы по-честному остаться с ними. Раз Ри виновата во всем.
Мысль о вине Ри быстро задавила – она грозила вырасти настолько огромной, что вряд ли поместилась бы внутри, и уже сейчас мешала дышать.
Да. Вот так правильно – остаться с ними. Честно и правильно.
– Ле… Леире, – позвала Ри, как всегда запнувшись на его непривычном имени, – мне нужны будут ваши скрипки и все остальное. Сколько музыкантов могут пойти со мной на ту сторону?
– Мы идем к Печати? – уточнил Воронский.
Вынул из кармана пиджака очки, протер и снова спрятал. Все это время он стоял, ожидая. И вовсе не выглядел удивленным или испуганным, хотя ни он, ни Гленварт никак не могли слышать всю цепочку ее мыслей.