Я едва не рассмеялась над собственной глупостью — придумала себе что-то! Всё это глупые сны. Да, именно так, это всё они.
Сейчас я должна изобразить что-то наподобие благодарности, а ещё радости. Но почему-то улыбаться не получалось и выражать благодарность — тоже. А разрыдаться... В глазах и в самом деле замутилось. Я моргнула, сбрасывая оцепенение.
— Как только вам станет лучше, вы можете покинуть Астиган. Вы выполнили то, что от вас требовалось.
Я вернула взгляд на Его Бессердечие. Я выполнила, что требовалось? Отозвалось во мне эхом. И я задохнулась от возмущения.
— И это всё, что вы можете сказать? — сорвалось с моих губ.
— Конечно, нет, — спокойно ответил рег Ваан, — для вас будет вознаграждение. Вам будет возвращено ваше родовое имуществом и возвращён титул.
Я раскрыла губы, потеряв окончательно дар речи. Я ведь не это имела в виду! А Его Высочество именно это. Я выполнила то, что было ему нужно, и теперь сама стала ненужной.
— И вы получите всё, что пожелаете.
А можно, я пожелаю сунуть эту глыбу льда в жаровню?! Растопить хотя бы немного, или у принца и в самом деле нет сердца?
Нет, Розали, просто у принца нет к тебе чувств, и это правда, которую нужно принять.
— Хорошо, Ваше Высочество, — проговорила, но голос прозвучал сдавленно, — того, что вы предложили, достаточно, — вложила в слова как можно больше решительности.
Наронг помолчал, а потом, будто очнувшись, качнулся:
— Я прикажу подготовить необходимые бумаги, всего доброго, госпожа Розали рег Эстери, и… — Наронг оглядел меня с ног до головы, так что по телу пробежали мурашки, — …поправляйтесь.
Сказав это, он направился к потайной двери и вскоре скрылся, оставив меня одну.
55
Шесть месяцев спустя…
Весна выдалась теплой, ласковые лучи грели землю, играли бликами в молодой листве деревьев. Городок на юге побережья, где остановился Лаквер, был небольшой и уютный. Брат купил загородную усадьбы и планировал остаться тут, потому что желания возвращаться в Флиастона у него не осталось.
Больше нас там ничего не держало, даже родовое поместье, которое, как и обещал Император, перешло нам и осталось заброшенным. И мне тоже не хотелось туда возвращаться. Хотя для меня родной дом бесценно дорог… Просто не хотелось быть рядом с…
Откинув прочь ранящие меня мысли о том, кто до сих пор вызывал во мне волну разных противоречивых чувств, с которыми я боролась все эти месяцы, отложила книгу. Кажется, что всё поутихло, хотя стоит что-то упустить, как сердце вновь начинало болезненно сжимать, и становилось нечем дышать.
Я поднялась с плетеного кресла и, взяв с колен Принца, поставила его на пол и пошла готовить ужин — скоро придёт Лаквер, как всегда, очень голодный.