«Это моя эрогенная зона» — о чем любимый быстро разузнал, и умело пользуется этим.
— Связать бы тебя всю, но опять же люблю, когда извиваешься…
— Ян…
— Молчи… Дай насладиться тобой.
Он встает. Лежу не двигаюсь. Слышу, как снимает одежду, как наливает шампанского и делает большой глоток.
Возвращается ко мне. Переворачивает. Садится мне на ноги, а запястья фиксирует руками.
— Такая послушная… Ты там не уснула? — тихо смеется.
— Разве я могу уснуть?
— Правильно. Я не дам.
И тут я чувствую холод на своем животе.
— Это лед? — вздрагиваю от этих ощущений.
— Дааа…
Потом он перемещается к груди и через ткань бюстгальтера водит зажатым в зубах кусочком льда по соску, усиливая возбуждение. Выгибаюсь насколько могу, находясь в тугих оковах.
Лед касается моих губ. Мне нравится, как от Яна пахнет шампанским. И в этот момент жалею, что не переношу алкоголь, ведь тогда бы он дал выпить из своего рта. А так — лишь капли воды проникают в меня… От этих мыслей застонала.
— Не терпится?
— Да… — выдыхаю, мой голос дрожит.
— Сегодня устраивать секс-марафон не станем. Оставим это на предстоящий отдых… Сейчас я возьму тебя сладко-нежно, буду ласкать тебя, а ты кричи, не сдерживайся, есть только ты и я…
Вечером мы уезжали. Тот самый сюрприз, что Ян планировал еще раньше, правда он не уточнял, что на момент поездки я уже стану его женой.
Какое-то райское местечко в индийском океане, где «…солнце круглый год, уникальная природа, тихие отели, затерянные в бухтах с бирюзовой водой, белоснежным песком…» — так гласил рекламный проспект.
Разве это не здорово? Тишина, уединенность… И только мы… Просто мечта всех молодоженов!
Но день хотела провести с Максом. Я сильно привязалась к нему, как и он ко мне. Хотя мамой не называет пока, иногда лишь слышу, как слово застревает в его фразе и не решается сказать…
Ян выразил сомнения, надо ли ехать в поселок. Ведь Макс станет проситься с нами, будет капризничать… Одним словом — расстроится. А планы от этого не изменятся.
— Не могу не приехать, обещала…
— Мне, конечно, приятно, что ты так любишь моего сына, но сама же будешь потом лить слезы.
— А тебе все равно, что ли?
— Не утрируй… Макс останется с бабушками и тетей, они уже целую программу развлечений разработали. А у нас медовые десять дней.
— Ты прав… Но хочу его видеть.
— И так едем… Учти: устроит истерику — успокаиваешь ты.
— Не переживай — успокою.
Как только заехали во двор, Макс, игравший на улице, побежал в нашу сторону. И по сложившейся традиции, сразу ко мне обниматься. А с папой они теперь здороваются по-взрослому — жмут друг другу руки.