- Да, это моя мать, - спокойно сказал он. - Она умерла, рожая меня. Некроманты практически всегда убивают своих матерей. Поэтому, даже если у нас с тобой всё наладилось в постели, ты будешь всегда принимать противозачаточные пилюли. Рисковать твоей жизнью я не хочу.
- Подожди, а Бертильда? Ты как собрался статую оживлять?
- Почему статую, там тело. Оно там будет лежать, пока статую не сделают. Потом сердце извлекут и тело захоронят на кладбище.
- А Фенимор тоже здесь? - боязливо спросила девушка и подняла фонарь повыше, чтобы Маркус смог внимательнее взглянуть на изваяние матери. - Он ведь недавно умер.
- Нет, ему статую стали готовить, когда стало ясно, что он умрет. Его сразу похоронили.
Он, поджав губы, задвинул каменную крышку на место, вздохнул тяжело и принялся освобождать саркофаг Бертильды от цветов. Иванна уже сто раз пожалела, что ввязалась в это безумие. Покойников она раньше не видела и предпочла бы и дальше оставаться в блаженном неведении. Все ее родственники были живы и здоровы, она и на похоронах-то не была ни разу, только здесь, во Франкии. Фенимора хоронили с такими вывертами, что это была скорее торжественная церемония навроде коронации, чем печальное событие. Она и не видела ничего, только в стороне постояла на кладбище. Теперь же ей предстояло нелегкое испытание, и она заранее пыталась взять себя в руки.
Реальность оказалась одновременно не страшной и в то же время пугающей. Женщина внутри была не совсем Бертильда. То есть, конечно, именно она, сомнений нет - нос ее, и волосы, и даже пальцы, но узнать ее вот так, в целом, было сложно. Лицо, без сомнения, поменялось. Маркус, натянув перчатки, что-то шептал, усаживая Паучиху, будто куклу, даже руки ей сложил благообразно на коленях. Отступил на шаг, полюбовался на свою работу и напомнил жене:
- Я управляю - ты спрашиваешь. Мне нужна концентрация, боюсь сбиться.
Иванна кивнула и повторила в уме вопросы, которые она заучила наизусть, а потом, открыв рот, уставилась на тело, которое зашевелилось и сдвинуло брови совсем как это делала Бертильда.
Она моргала глазами и чуть покачивала головой, видимо, пытаясь сообразить, что происходит.
- Кто вы? - быстро задала вопрос Иванна.
- Бертильда Антуанетта ди Гриньон, - четко и раздраженно доложила старуха. - Оживили-таки. Я так и знала.
Маркус удивленно втянул воздух - с таким самоосознанием он сталкивался впервые. Неужели это потому, что тело было свежее, да еще он практически сразу после смерти влил в Паучиху немного (много) энергии?
- Я рада, что так вышло, - продолжала покойница, не обращая внимания на испуганных живых людей. - Хотя и удивлена. Я думала, ты умнее и не такой подлый, темный король!