На лоб мне шлепается приятно-прохладная тряпка.
– Я делаю все что могу!
Ульриха я узнаю моментально, как и его привычный ворчливый тон.
– А если б ваши воины больше рассчитывали свои силы, то …
– Ты поогрызайся мне тут… – рыкают в ответ, перебивая монаха. – Мигом пойдешь на корм рыбам!
Ульрих благоразумно затыкается и беспокойно ерзает. От этих движений в голове простреливает резкая боль, и я не могу сдержать тихий стон. А еще я начинаю понимать, что шатает мне не от удара, шатается пол подо мной, словно я… Словно я на корабле!
Резко сажусь, мокрый компресс тут же падает мне на колени, а перед глазами начинают кружиться звезды.
– О, очнулся! Ове, твой заморыш очнулся! – гаркают над ухом, и я, наконец, узнаю противного Свана.
Обхватываю голову руками и снова стону. Голос говорившего острой иглой ввинчивается в мозги.
– Как ты, волчонок? – возле меня на корточки приседает давешний старик.
Осторожно поднимаю взгляд, опасаясь нового приступа боли, и смотрю в обеспокоенное лицо Ове.
– Жить буду, – хрипло бурчу, не понимая с чего такая доброта к пленнику.
– Молодец, волчонок! – слегка, так, чтобы не причинить лишней боли, похлопывает меня по плечу старик. – На, выпей. Йорун сказала, что должно помочь.
С подозрением кошусь на плошку со странно пахнущем варевом в руках у говорящего.
– Что это? – рядом недовольно бурчит Ульрих.
– Всего лишь укрепляющее зелье, – отвечает старик. – Да ты пей, не бойся. Голова, небось, раскалывается, – это уже мне.
– А если бы некоторые увальни рассчитывали получше силы и не били детей, как взрослых, то ничего бы этого не было, – громогласно заявляет куда-то в сторону Ове, после того, как я с опаской прихлебываю предложенное варево.
Удивленно оглядываюсь и вижу чуть поодаль сидящего на веслах и отчаянно краснеющего Хакана.
– А сам-то ты? – сплевывает за борт парень.
– А что я? – поднимается с колен Ове. – Если б ты в башку его не ударил, он бы выстоял. Мой-то удар был легким.
Хакан скептически фыркает и отворачивается. А я непонимающе хлопаю глазами. Это что сейчас было?
– Ульрих? – шепчу одними губами, чтобы никто не расслышал. – Что здесь происходит?
Послушник подвигается поближе ко мне и склоняется к самому моему уху.
– Я не знаю. Но что-то очень странное, – тихо отвечает он. – После того, как тебя забрали, ведьма выбрала еще пятерых таким же способом, остальных варвары не трогали.
– Что всех послушников проверяла своими камешками, – удивленно воззряюсь на мужчину. Это ж сколько времени понадобилось, чтоб обследовать пятьдесят душ?
– Нет, – качает головой мужчина. – Одних она забраковала сразу, других проверила и тоже отсеяла, а таких, как мы оставила.