Маленький домишко на холме на фоне ночного неба кажется сидящим на корточках и скукожившемся троллем. Еще чуть-чуть, еще миг и он встанет со своего места и кинется на меня. В жилах стынет от ужаса кровь, сердце в груди сдавливает, словно от боли, кажется, оно вот-вот разорвется от страха и ужаса. Но вместе с тем в моей крови словно бурлит какое-то странное, непонятное возбуждение, которое толкает меня вперед, заставляет дрожать от нетерпения, пробуждает невыносимое желание совершить то, для чего меня сюда привезли, то для чего я была создана.
– Ты готова! – кивает ведьма. Она стоит прямо возле меня, хотя, даю руку на отсечение, что еще минуту назад Йорун тут не было. За спиной у нее темным уродливым горбом торчит мешок, который она сразу же передает мне.
Тоже киваю в ответ, хотя старуха меня вовсе и не спрашивала, скорее, подтверждала очевидное, и беру в руки поклажу. К дереву Кары идти всего ничего, и мы довольно-таки скоро оказываемся на месте.
Дерево Кары прекрасно в своем величии и божественном великолепии. Пока колдунья готовит все для ритуала, я подхожу к нему и прижимаю раскрытые ладони к темной шершавой коре, внутренне задаваясь вопросом, как на такое бедной и истощенной почве выросло подобное растение. Откуда в нем столько силы и воли к жизни? Не иначе, как сама богиня любви питает его своей энергией.
К моему глубокому удивлению ладони постепенно наливаются теплом, становятся горячими, как раскаленный котел, кора под ними пульсирует, словно живая. Словно дерево само живое существо. В испуге отдергиваю руки, но они прилипли намертво, будто испачканные сосновой смолой.
Дерево шумит, я слышу, как внутри его ствола бежит сок, чувствую, как глубокие корни впитывают воду из глубин земли, ощущаю, как она наполняет ветви, листья и вливается мощным потоком света в меня. Закусываю губу от боли, стараясь удержаться на ногах. Голова начинает кружиться, и я не подумав, прижимаюсь лбом к дереву. И вместе с потоком силы в меня вливаются воспоминания о тех, кто был тут, просил у Кары помощи, молил о благословении. Яркие фигуры людей, пестрыми бабочками возникают перед внутренним взором.
– Пресветлая Ката, пошли моей дочери хорошего мужа – шепчет Текла.
– Сделай так, чтоб мы всегда были вместе, – повязывает красную ленту на ветку девочка лет двенадцати.
– Мы так хотим ребенка, светлая Каты, благослови нас быть родителями, – плачет молодая женщина, закапывая под корнями небольшую рубашечку для новорожденного.
– Я хочу…
– Я желаю...
– Благослови нас…
– Помоги-и-и-и-и…
Людские голоса сливаются в гул, а затем стихают. Их силуэты осыпаются сухими пожелтевшими листьями и подхваченные ветром разносятся вокруг. Дерево, наконец, отпускает…