— Ну что вы! То что он умер через минуту после того как выпил приготовленный мной чай — не более чем совпадение! Я сам пил из того же чайника, и как видишь со мной все в порядке! Я любил отца... Нет, у нас конечно были некоторые разногласия и недопонимания, но я никогда не желал отцу зла, кто бы что не говорил! Хотя тот случай, когда я поскользнулся и случайно ударил его кинжалом, было тяжело объяснить остальным родственникам. Ну и когда на охоте я промахнулся и попал стрелой ему в плечо. Дядя использовал эти курьезы как основу для своих смехотворных обвинений!
— Простите, а как именно умер ваш отец? — вежливо спросила суккубша, хотя ее уже всю трясло от сдерживаемых эмоций. Меня тоже трясло. От охуевания.
— О, у него случился припадок, и он задохнулся. Несчастный случай, не более.
Я прикрыла лицо рукой, не зная, плакать мне или смеяться. Анафилактический шок. Этот дебил напоил батю чаем с сильнейшим аллергеном. Ну как, сука, он умудрился? Если я переживу все происходящее со мной дерьмо, то потом, в спокойной обстановке, обязательно напишу книгу о наших с Ягеном приключениях. И назову ее «Ну не может призвавший меня парень быть таким долбоебом!».
— Вот мы и пришли, — произнес Яген, — «Большие караси», одна из деревень графов Харт.
Я изогнула бровь и иронично сказала:
— Серьезно? Рыбацкая деревня «Большие караси»? У того, кто это придумал было очень плохо с фантазией.
Яген презрительно скривился. Его по-юношески мягкие черты обрели сходство с жесткими длинносыми и тонкогубыми чертами мужчин, портреты которых я видела в особняке:
— Ну а чего ты ждала от дремучего крестьянского быдла?
— Я бы не сказала, что крестьяне лишены воображения — эти их весенние ритуалы с прыжками через костер и массовыми оргиями на сеновалах требуют изрядной смекалки, — подмигнула мне Тиниэль.
Я хотела было саркастично прокомментировать предполагаемый уровень фантазии нужный чтобы поебаться на сеновале, но Яген оборвал зарождающуюся мысль, рубанув рукой воздух:
— Пошли уже, я не собираюсь тут весь день ваши шуточки слушать, — сказал наш лорд и господин, выходя из тени леса на главную улицу.
Говоря откровенно, деревня не заслужила Ягеновского презрительного отношения. По обрывочным рассказам лорда о его детских визитах, мне представлялось что-то среднее между рандомной деревенькой из третьего ведьмака и пригородом Иннсмута: перекошенные бревенчатые дома с окнами из бычьих пузырей, хмурые рожи крестьян, щеголявших без штанов, река грязи и нечистот вместо нормальной дороги, и повсеместная вонь от гор гниющей рыбы. Вместо этого нашим глазам предстала очень опрятная, симпатичная и едва ли не кукольная деревенька. Аккуратные одноэтажные домики с черепичными крышами выстроились вдоль главной улицы как по линейке, подмигивая нам расписными ставнями на чистых окнах с тонкими голубоватыми кристаллами вместо стекол. По широкой мощеной обломками камня дороге ходили люди, одетые пусть небогато, но достаточно ярко и прилично, чтобы я устыдилась собственного наряда.