Женя внимательно посмотрел на отца, потом бесшумно подошел к старому креслу и присел в него, ровно выпрямив спину. Прошла еще минута. Женя уже был готов заговорить, но тут Александр Викторович наконец-то поднял глаза на сына. По его недоброму взгляду Женя сразу же понял, что разговор предстоит не из приятным. Но что делать? Можно подумать, могло быть иначе?
– Евгений, – заговорил Александр Викторович, а если он называл сына полным именем, то значит, хотел за что-то отругать или же попытаться убедить его в чем-то, – вот скажи мне, ты давно пытался думать свое головой о чем-то серьезном?
Женю задел тон, которым это было сказано, но он сдержался, внешне никак не выдав себя.
– Пап, у меня крайне мало времени. Скоро обед закончиться. Если у тебя есть что сказать, то говори. Не тяни…
– Время мало, – передернул он сына, – на отца или ладно… Бог со мной. На что-то путное у тебя времени никогда нет, а вот крутить романы с малолетками, это конечно! На это у тебя время предостаточно! Ты бы хоть раз подумал своей головой…
Александр Викторович продолжал в том же духе выстраивать свой полный негодования монолог. И так как был он человеком интеллигентным, профессия врача-хирурга просто обязывала быть таковым, ругался он лишь культурными словами. Но впрочем, исходя из своего словарного запаса, мог так все высказать, что любому матершиннику в споре с ним прошлось бы туго.
А Женя тем временем невольно ухватился руками за голову. И хотя он понимал, что ничего страшного не произошло, что он просто-напросто оставил у себя переночевать человека, которому некуда было идти, но тем не менее осознавал и следующее, доказать правду отцу это все равно что пытаться объяснить что-то стене. Стена будет продолжать стоять и ей будет абсолютно все равно на твое красноречие, так и Александр Викторович ни за что не признает сторону сына, даже если Женя будет сто раз прав. У Александра Викторовича всегда была одна правда в отношениях с сыном – своя. Он прав, а Женя естественно нет. Да и в конце концов, откуда отцу все известно?
– Тебе уже почти тридцать лет, а ты до сих пор ведешь себя словно подросток. Мало того что пошел учиться на своего экономиста, их вон, везде полно, хоть пруд пруди твоими экономистами. Так теперь ты еще и со школьницами связался. А ты не подумал, что мама этой девочки напишет на тебя в полицию и сядешь ты в тюрьму лет так на восемь, может на девять. Это значит еще Светочка ничего не знает о твоих… развлечениях. Что думаешь, если деньги пошли рекой, значит все стало можно? Значит можно забыть про мораль, про чувство ответственности, про то, что ты мужчина в конце концов. А настоящему ли мужику пристало связываться со школьницами?