Уже на следующий день Оксана Тарасовна приехала на квартиру, которую сняла для сына и с радостью сообщила, что хозяйка буквально на днях навестит тех своих знакомых, где дочь почти в сорок лет не может выйти замуж и расскажет им про Богдана.
Приглашения долго ждать не пришлось. Видимо, в той семье вопрос поиска жениха для давно перезревшей дочери достиг, что называется, критической отметки и любой новый кандидат, более или менее отвечавший требованиям родителей, «не откладывался в долгий ящик». И опять Оксана Тарасовна волновалась куда более сына. А Богдан, напротив, после предварительных «смотрин» в семье архитектора, как бы успокоился. Люди этого круга, их уровень жизни не показался ему чем-то запредельным. Да они довольно состоятельны, но до обитателей Рублевки им далеко. И главное, в интеллектуальном плане эти люди ничего особенного не представляли – обычные люди с весьма средними способностями, которым в советское время повезло получить качественное образование, что уже в постсоветское время позволило им устроиться лучше, чем основной массе таких же ничем не выдающихся людей. По всему и их друзья-знакомые примерно люди того же и материального, и интеллектуального уровня.
Прежде чем представить очередного «кандидата» дочери, ее родители решили сначала сами на него посмотреть. Оксана Тарасовна вновь разнервничалась. Богдан же от всего этого почувствовал усталость – ему захотелось, чтобы все поскорее закончилось, все равно как. Он явно начал от всех этих «общений» уставать, прежде всего морально. В назначенный час Богдан, предварительно заучив на память имена-отчества родителей «невесты», подошел к дому на Кутузовском проспекте. В отличие от хозяев Оксаны Тарасовны, то была семья, имеющая советско-номенклатурное происхождение и квартиру, которую унаследовали от предков, сумевших здесь поселиться.
Не совсем уютно чувствовал себя Богдан в новом костюме, еще не разношенных новых туфлях. Сшить такой костюм на заказ было слишком дорого, потому и купили этот, готовый, тоже недешевый, но изрядно жавший под мышками, хорошо хоть брюки оказались впору. Впрочем, консьержке в подъезде почему-то «прикид» Богдана не понравился. Она подозрительно оглядела его, спросила к кому идет, потом стала звонить… В общем, не сразу Богдан добрался до нужной квартиры в этом сохранившем некий номенклатурный «лоск» доме. Но подозрительность консьержки, то оказались еще «цветочки». Откровенное недоверие с первых минут демонстрировал отец и особенно мать. Богдан хоть и не рассчитывал на «торжественный» прием, но и такой подозрительности не ожидал. Видно в чем-то жена архитектора неправильно информировала Оксану Тарасовну. Беседа протекала сначала стоя в просторном холле номенклатурной квартиры. Богдану стали задавать вопросы, не предлагая ни сесть, ни пройти в комнаты.