– Ладно, Оксана, хватит, я и сама в курсе, какая у меня жизнь. А у тебя, что лучше? Мужа уже и забыла когда бросила и даже, где похоронен не знаешь. Сын у тебя весь больной, дочь, то ли замужем, то ли нет, не расписанная с мужиком живет. Ты Оксана не меня, себя сначала пожалей! – Мать говорила достаточно громко, словно забыв, что в соседней комнате ее может услышать сын, то ли специально для того, чтобы обязательно услышал.
За дверью вновь воцарилась тишина. Леонид подумал, что сейчас дверь с силой отворится и оттуда выбежит с перекошенным от злости лицом, тетка. Но этого не произошло, а послышался уже извиняющийся голос матери:
– Оксана, прости… сама не знаю, что это на меня нашло. Мы же обе с тобой несчастны, каждая по-своему. Чего же нам делить-то? Прости ты меня за язык мой…
Не сразу ответила тетка, видимо сама себя успокаивала:
– Ладно, Галь, чего уж… и ты прости меня, если чем обидела.
Сестры довольно быстро примирились, и по звуку материнских всхлипываний Леонид определил, что более сентиментальная мать рыдает на груди куда менее эмоциональной старшей сестры. Но, видимо, поплакаться вволю тетка матери не дала – она твердо вела свою линию:
– Ну, так что, будешь Валерке звонить?
Мать еще повсхлипывала, потом успокоилась, высморкалась и заговорила:
– Сейчас не могу. С духом собраться надо, продумать, что говорить. Завтра позвоню.
– Только не затягивай. Как переговоришь, мне отзвонись. А там думать будем. О, господи, мало у нас проблем, еще привалило. Хоть бы их там всех поразрывало, и тех и этих, а более всего того желаю Януковичу. Вот же гад, наворовал и убежал как заяц. Видела, показывали по телевизору, как он ворованное вертолетами вывозил? Вертолеты еле от земли отрывались. Золото, наверное, вывозил, или доллары в тюках. Все из-за него. Если бы не убежал, ничего бы не случилось, и Крым бы москали не захватили, и в Донбассе никакой войны бы не было. Всех этих Губаревых бы не было, и дом наш цел бы был, и с мамой все бы в порядке было. И я ведь тоже за этого гада голосовала! – в голосе тетки сквозила откровенная ненависть.
– Да чего сейчас о том говорить. Бог его за все накажет. Вот только не могу понять, за что он нас с тобой наказывает, да еще на старости лет, – по голосу матери казалось, что она вот-вот заплачет.
Звонить Валере, то есть Валерию Григорьевичу Чмутову, генерал-майору Вооруженных Сил Украины… Галине Тарасовне действительно для этого нужно было собраться с духом. Она знала, что Валера недавно овдовел, его дети, сын и дочь, выросли и живут своей жизнью и он сейчас фактически один. Нет, Галина Тарасовна даже не думала хоть в какой-то степени возродить давно ушедшее. Да и о каких чувствах можно говорить людям на шестом десятке прожитых врозь лет. Но Галина Тарасовна понимала – сестра права. Скорее всего мог владеть информацией о том, что случилось с их родным поселком именно человек, сидящий в штабе ВС Украины, тем более генерал, для которого тот поселок тоже являлся родным…