Я и Кристоф, родители, граф и графиня Тубертон, Джейсон с беременной Элеонорой, наши друзья и знакомые, одетые в простую удобную теплую одежду, и обувь, в тёплых шапках, стояли довольно близко к трибуне генерала и с нетерпением ждали его появления и выступления. Некоторые стояли под зонтами или в тёплых плащевиках. От неизвестности все сходили с ума, волновались и переживали.
Кристоф крепко обнимал меня за плечи, лицо его было таким серьезным и мрачным, каким никогда ранее я не видела, губы сжаты в тонкую упрямую линию. Он усиленно о чем-то размышлял, и умозаключения его совсем не радовали. Я же обнимала мужа двумя руками за талию и из-под ресниц разглядывала лица пришедших на площадь. Почти на всех лицах были написаны тревога и беспокойство.
Наконец, генерал Резерфорд появился, поднялся на трибуну, и усиленным магией голосом начал говорить. Громко, торжественно, не спеша, чётко выговаривая каждое слово, стараясь заглянуть в глаза каждому на площади, он произнес следующее:
— Подданные империи Тангрии, жители город—крепости Зардан и жители Зарданского округа, которые волей судьбы или волей нашей Пресветлой Богини Матери оказались сегодня в этом городе, позвольте представиться. Меня зовут генерал Джонатан Резерфорд, я направлен императором в ваш город для командования на зарданском фронте.
Послышался глухой гул многочисленных голосов.
— Разведчики достоверно узнали, что марийцы сибираются со дня на день атаковать город-крепость Зардан, стоящий у них на пути в нашу столицу Арлем. Он нужен им, чтобы свободно дойти до столицы и не оставлять за собой опасность возможного нападения. Поэтому согласно Указу императора Тангрии все военнообязанное население города-крепости Зардан и Зарданского округа, мужчины и женщины старше шестнадцати лет, независимо от того, яляются они магами или нет, и до 70 лет, если магами не являются, вступают в ряды нашей доблестной армии, и должны остаться здесь в стенах этого города и сражаться за него. С сегодняшнего дня город закрывается, вводится строгое военное положение, комендантские часы и без разрешения, подписанного лично мной, никто не имеет право покидать стены города, как и попасть внутрь. Покинуть город можно будет завтра. Сделать это смогут только лица, которые не подходят под выше названные критерии: дети до шестнадцати лет, старики-не маги после 70. Также это тяжело больные люди и беременные женщины.
Наступившая тяжелая тишина на площади придавила каждого. Мы все потрясенно переглядывались, до конца не доверяя услышанному. Это было второе серьезное для всех потрясение после объявления Марилией войны. Женщины тоже будут воевать?! И дети старше шестнадцати лет?! Это просто невероятно и совершенно не укладывалось в голове.