Письмо в Брест из Запорожья.
Бате от Марии.
30.03.70 г.
ЗДРАВСТВУЙ, АНАТОЛИЙ!
Извини, что я тебя беспокою своим письмом. Но дело в том, что я хочу поблагодарить тебя за поздравление, правда, поздновато, но раньше не могла. Я с 28-го января лежала в больнице до 3 марта. Сначала положили с сильным гриппом, потом осложнение на лёгкие. Получилось воспаление лёгких и так сильно никогда не болела, не смотря, что перенесла операцию в прошлом году тяжёлую, и то было легче, чем с воспалением. Дома всё время лежала, вот с неделю, как начала приниматься за домашние дела. А сегодня уже выходила на улицу. У меня ещё очень кашель сильный. Сестра ходит домой делать уколы, и сказала, что уже можно ходить гулять. Вот я первым делом пошла на почту. Думаю, может, что-нибудь получу от тебя. Видишь, и не ошиблась, получила поздравление – за что большое тебе спасибо.
Мне так досадно, что мне эти два года не везёт. Начала связываться с больницами, наверное, сказываются года. Правда, я в молодости, когда попадала в больницу, просто этого не замечала, а сейчас смотрю на это, как на большое зло. Анатолий! Ты мне в открытке намекаешь на какое-то моё счастье, а сам прекрасно знаешь, что его у меня нет. Вернее есть, но оно живёт в Бресте. Правда, это хоть и далеко, но всё же хорошо. Я могу об этом думать, зная, что где-то это счастье есть. Летом я с удовольствием хотела бы тебя навестить. Но думаю, что это тебе ни к чему. У тебя и без меня хватает родственников и знакомых, от которых ты так тщетно скрываешь наше отношение друг к другу, поэтому тебе приходится высчитывать и составлять график, когда я смогу приехать к тебе, чтоб никто не смог меня у тебя застать.
Я это поняла с твоего приглашения в прошлом году, и решила просто не поехать к тебе, хотя я эту возможность имею в любое время, когда захочу. Ну, в общем, ладно, раз нельзя, значит, нельзя.
Я, конечно, сначала думала, что ты захотел меня найти для того, чтоб сойтись и жить вместе, раз ты живёшь один. А то, что я живу с мужем, ты знаешь, как я живу. Я с удовольствием бы поменяла такую жизнь, тем более с тобой. А потом я поняла, что тебе просто захотелось посмотреть, какая я стала старая, и, наверное, никудышняя. Но я думаю, что ты ошибся. Стареть и быть никудышней, я ещё не собираюсь. Мне ещё очень хочется быть счастливой, пожить так, как живут семейные люди по настоящему, а у меня муж только числится мужем, а на самом деле, я самая настоящая вдова, правда в том отношении, о чём я хочу сказать. Вдвоём легче, и гораздо легче. Ты, конечно, догадался, о чём я говорю. Теперь у меня к тебе деловой вопрос. Если тебя не затруднит, напиши, пожалуйста, есть в Бресте ковры, вернее, паласы для полов, а ещё лучше было бы, если бы были ковровые дорожки, не гладкие с каймой по бокам, а рисунчатые, как ковры. Мне надо 14 метров такой дорожки, а, если ковёр, то 3 или 3,5 метра на 2 или 2,20 ширины и хотелось бы примерно знать – в какую цену такие ковры и дорожки стоят. Я думаю, по старой дружбе, ты не откажешь моей просьбе. Если это можно в Бресте купить, то хочешь, не хочешь, я обязательно приехала бы в Брест. Я могу и в гостинице остановиться. Но с тобой я обязательно должна буду увидеться. Я думаю, ты в этом мне не откажешь? Я всё-таки очень хочу тебя видеть. Вот только не знаю, захочешь ли ты этого!