Но вот, весной защитила диплом. Получила направление в Можайск (по желанию), и вот я еду узнать, что мне предложат из работы. Директора не было. Пришлось два дня жить в гостинице, и, наконец, он заявился, и я узнала, что работать буду прорабом.
Вот приехала на завод. Работала прорабом до 6-го марта. Начальник Аношин – чудесный мужчина. Я была очень довольна.
За это время (летом) ездила в колхоз. Там вот мы с Борисом и узнали друг друга по-настоящему. Приехали из колхоза, поженились. Свадьбы не было. Нам дали комнатку. Борис хороший конструктор. Сам не интересный, Рост такой же, как у меня. Характер идеальный. Он сам, кажется, не от мира сего. Никогда он не бывает раздражительным, всегда вежлив, и удивительно справедлив. Но слеп на плохое, в людях видит только хорошее, и, если когда удаётся открыть ему глаза на – то плохое, что делают, он бывает и здесь беспощаден до конца.
Ира, он рос один, в общежитиях, на квартирах, всё время по столовым. И сейчас он очень плохо выглядит (худой). Я надеюсь, что он со временем поправится. Очень трудолюбивый. Иногда я не вижу даже, как он моет пол, или готовит обед, а когда был в отпуске, то стирал бельё. Сейчас это делаем вместе, т. к. я устаю, мы ждём сына (4 месяца). Чувствую себя плохо – тошнит, нет аппетита, и быстро устаю. К врачу езжу каждый месяц.
Ира, я немного отвлекаюсь от главной мысли.
Итак, до 6-го марта было всё хорошо, а 6-го, вдруг, приказ. В виду объединения ОКСа и Ремонтно-строительной группы, сократить начальника ОКСа т. Аношина, а назначить начальником – начальника ремонтно-строительной группы.
И второе – перевести Жильцову Е. А. в разнорабочие. Отделу кадров – трудоустроить. Вот с этого момента и начались мои слёзы и мытарства. Я и так себя плохо чувствую, и вдруг начинают нервы трепать. Когда я пошла к начальнику отдела кадров, он развёл руками, и говорит, что приказ с ним не согласовывали, и знает он не больше моего. То же самое говорит и секретарь парторганизации, и председатель профкома, и главный инженер. Тогда я иду к директору. Он со мной очень грубо разговаривал, и ничего ясного не сказал. А после моего прихода к директору, все его «приближенные», так я называю всех, кого я перечислила выше, говорят – не волнуйся, иди в отдел и работай, как работала прорабом. Об этом позвонили новому начальнику, и я делала свою работу.
Приказ почему-то задерживали, тогда я пошла к начальнику отдела кадров, и говорю – «внесите, наконец, ясность в отношении меня». Он обещал это сделать, пошел к директору, а тот 1-го апреля пишет такой приказ, который подтверждает правильность приказа № 13 п.* о переводе Жильцовой в рабочие, с гарантийной ставкой.