– Ну-с? Какой пиздец на этот раз на тебя свалился?
– С чего ты взял? – пожал я плечами.
– С того, что я тебя, хрена облупленного, знаю сто лет. И знаю, что твою толстую жопу можно вытащить из дома только тогда, когда она находится в расстроенных чувствах. Хвала Аллаху, это твое типичное состояние. Иначе бы нам и поговорить было не о чем, а?
– Ха. И о чем бы ты хотел поговорить?
Он призадумался:
– Ну, у нас, вшивой интеллигенции, выбор невелик – или о бабах, или о политике.
– Насчет политики это ты иди в сортир с кем-нибудь митингуй, а про баб я тебе сейчас вот что скажу…
– Тихо, тихо, – он бесцеремонно остановил меня и полез за пазуху. – Если уж зашла речь о бабах, то сюда посмотри!
Он достал черную тряпицу и, развернув, сунул мне под нос. Там, сложными многоуровневыми стежками, была вышита голая сисястая девица, восседающая с похотливо раздвинутыми ногами на мотоцикле. В руке она держала огромный черный пистолет, целясь воображаемому зрителю прямо в лоб. Голова этой богини была скрыта шлемом, на лбу которого красовалась перевернутая звезда.
– Круто, – с искренним одобрением сказал я. – А что, лица так и не получаются пока?
– Что?.. Не ссы, научусь. Еще тебя так отошью, что мама не узнает… То есть, наоборот, бля, узнает, – он с любовью посмотрел на свое творение и даже чмокнул девицу в бюст. – Четырнадцать человеко-часов, между прочим! Из них шесть – на проектирование и эскиз. Неделю сидел, короче.
– А что это с точки зрения народно-прикладного творчества? Ну, там, скажем, бандану из этого сделаешь, или просто в рамку на стенке повесишь?
– А? Да не, думаю, носовой платок, – он нарочито громко высморкался в шитье, с усмешкой глянул на мое вытянувшееся лицо, и спрятал скомканную тряпку обратно в карман. – Так что ты там хотел? Про баб? Давай, интересно.
Я открыл рот, но вдруг замялся. Мне хотелось поведать ему о том, что случилось сегодня, но пока я не решил, с чего зайти, чтобы не выглядеть слабоумным. Маскируя свою растерянность, я сделал хороший глоток коньяка и вместо того, чтобы говорить о главном, принялся вдруг рассказывать про Элю:
– Можешь меня поздравить. Я стал отцом.
– Ага, – с хмельной мужской солидарностью грустно заключил Стасик. – Уболтала тебя жена все-таки. Мальчик, девочка?
– Мальчик. Только Нина тут ни при чем. Она вообще детей терпеть не может, если хочешь знать. За что я ей крайне признателен… Это другой мальчик, из прошлого.
– Из прошлого?.. Так ты, выходит, по кустам от жены шлялся? Да, чувак, горжусь. Ты, оказывается, нормальный человек. В кавычках…
– Да хватит ржать! Что ты привязался к моей блядь жене? Это сто лет назад было, еще до нее. Ему уже пятнадцать вроде. Я ни сном ни духом, и тут на тебе – нарисовались позавчера!