Вера старалась занять свои мысли о грядущей поездке, которая сейчас представлялась ей более радостной, чем прежде. В конце концов, она заслужила отдых. Когда она брала отпуск на своей, пусть и не такой сложной, работе? Иногда она находила возможность выходить за чужую смену, дабы увеличить свой заработок, несмотря на то, что процент был ничтожным.
– До поезда еще два часа. – Сказал Никита, взглянув на наручные часы; они уже покинули такси, забрав свой багаж. – Пойдем посидим. Ты голодна?
Она отрицательно покачала головой, задержав дыхание, чтобы задержать урчание в желудке. Почему-то ей было стыдно и неловко признаваться в этом.
Они зашли в здание вокзала, затем расположились на свободном ряду, поставив сумки возле ног. Вера осматривалась по сторонам, прикидывая, как долго она не была здесь. Последняя ее дорога была в Новокузнецк на похороны тетки. Тогда она лишилась последнего самого близкого родственника, потому как с дальними по крови она не имела никаких контактов.
В здании так же был телевизор, который смотрели в большей степени из-за скуки, вызванной тягостным ожиданием отъезда. Вера тоже не знала, чем заняться, поэтому и смотрела бездумно в экран настенного телевизора. Шла какая-то передача про здоровье, и Вера особо не отдала себе отчет в том, что видела.
Никита все ерзал на стуле, перекидывал ногу на ногу, вздыхал, сотню раз смотрел в телефон, и, не находя там ничего интересного, раздраженно фыркал. Увидев киоск, где продавали кофе и сладости, он слегка приободрился и, поднявшись, сказал:
– Возьму-ка себе стаканчик капучино. Ты хочешь? Ах, – не успела она ответить, махнул он рукой, – ты же не пьешь кофе. Но, может, чай?
– Не надо.
Когда он отошел, чья-то рука коснулась плеча Веры. Она испуганно вздрогнула и воззрилась на ее обладателя.
Это была полная женщина с проницательным взглядом черных глаз, обрамленных густыми ресницами, с кустистыми черными бровями, крупной родинкой на подбородке и пигментными пятнами на щеках. Одета она была в цветастую блузу с широкими рукавами, пеструю, длинную юбку с воланами. На груди у нее красовались золотые украшения, в ушах несколько колец, на запястьях – браслеты, на пальцах – кольца.
«Цыганка», – промелькнуло у Веры в голове, и она инстинктивно сжалась.
– Позолоти ручку, красавица, – произнесла она голосом, так сильно контрастирующим с ее внешним видом. Казалось, будто этот высокий мелодичный голос на самом деле принадлежал какой-нибудь оперной певице, но не женщине средних лет с такими болезненными мешками под глазами.
– У меня нет денег, – Вера попятилась.