9 мая 202… года.
Дед Иван, с трудом очнулся от тяжёлого, тревожного беспамятства, которое в последнее время заменяло ему сон. Глаза открывать не хотелось. Вставать не хотелось. Ничего не хотелось. Непомерная усталость вязкой, болезненной ватой сковывала руки и ноги, мешая двигаться. Но, надо. Многолетняя привычка – встать и заняться хозяйством взяла верх. Тем более сегодня. Этот день он ждал каждый год. Это был ЕГО Праздник. С тех пор, как похоронил свою жену, а за ней и единственного сына, для него не существовало никаких других праздников. Да и смысл жизни, цель, ради которой стоило жить – не стало. Но он упорно продолжал жить. Работал до одури. Занимался хозяйством. Зачем? Он не знал. Когда-то он содержал и поросят, и корова стояла в сарае. Деревенский двор был всегда чист и ухожен. Все находилась на своих местах, определённых раз и навсегда. Время шло. Сил становилось все меньше. И вот теперь двор опустел. Даже собаки и той не было. Когда издох последний пёс, то нового никто не стал заводить.
Дед Иван с трудом поднялся и направился на кухню. Он подошёл к старому сундуку и открыл, показавшуюся такой тяжёлой, крышку. В сундуке хранилось всё самое ценное. Альбом старых фотографий. Документы, награды. И среди одежды, когда-то аккуратно уложенной женой, его парадный мундир. Так он называл, в своё время очень дорогой и модный чёрный костюм, купленный ещё в 80-х годах. Правда, остался только пиджак. Как это обычно и бывает – что не носится, то и остаётся. Под левым лацканом пиджака блестели две медали "За отвагу". Справа – три нашивки за ранение. Две жёлтых, одна красная. На самом деле, наград было намного больше, но Иван их не признавал и не носил. Некоторые юбилейные награды, которыми награждали в честь очередного Х-летия Победы, лежали тут же, в пакете. Побрякушки, считал он. Чего их носить. Лишнее железо. Лучше бы бутылку водки и банку тушёнки давали. А что толку от этих побрякушек? Кур пугать? Так и лежали они в коробках, не востребованные и не вскрытые.
Старенький телевизор периода развитого социализма, мог показывать только две программы. Этого хватало. Дед не любил телевизор. И включал его редко. Дед Иван подошёл к старым часам с кукушкой, подтянул цепочку, где в довесок к гире были привязаны старые портняжные ножницы. Включил телевизор. Достал и с трудом одел свой мундир.
9 мая это один из тех случаев, когда телевизор включался и работал почти до обеда. В этот день дед Иван всегда одевал свой мундир, накрывал стол и садился смотреть парад – посвящённый Великой Победе. Вот и сейчас он поставил на стол два стакана. Достал из видавшего виды старенького холодильника бутылку водки и разлил в стаканы. Нарезал хлеб. Одну краюху положил на стакан. Варёная картошка в чашке. Уже остыла. Это не важно. В последнее время это его обычная, повседневная еда.