– Хотя знаешь, – подумав, сказала управляющая, – есть тут в паре минут ходьбы лагерь детский. Его в конце восьмидесятых закрыли, так и стоит бесхозный. Койки там есть, вода тоже. Белье я тебе дам. Если хочешь…
– Хочу! – перебил я ее. – Давайте туда.
***
Идти и правда пришлось недолго. Минут пять спустя я, нагруженный своими сумками, как ушлый торговец из электричек, смотрел на ворота лагеря. Старуха толкнула калитку, и та со скрипом открылась.
– Тимооошааа! – крикнула она, растягивая гласные.
Из-за кустов выбежал загорелый мальчишка лет двенадцати, светлые волосы и ресницы которого придавали ему сходство с одуванчиком.
– Проводи гостя в спальню вожатых. Он у вас тут денек побудет, подождет номер.
– Хорошо, теть Клав! – с готовностью отозвался мальчик.
Он взял у управляющей комплект белья и повел меня через территорию. Лагерь стоял словно уснувший, застывший во времени. Оранжевые крыши с облупившейся краской, зеленые ржавые карусели и горки, раскаленные до состояния сковороды под полуденным солнцем, почерневшие деревянные и каменные статуи.
В спальне, куда меня привел Тимоша, пахло сладковатой сыростью и пылью, хотя было видно, что время от времени здесь кто-то убирался.
Я снял с себя сумки и повел затекшим плечом, а мальчишка быстро застелил мне кровать. Я удивился тому, как легко у него это получилось: словно он всю жизнь только тому и учился. Но спрашивать ничего не стал, кивнул и вымученно улыбнулся.
Тимоша улыбнулся в ответ.
– Душ прямо и вторая дверь налево, полотенце повешу туда же на крючок у раковины. Вечером мы с ребятами будем сосиски на костре жарить, приходите, если захотите.
Он ушел, прикрыв за собой дверь, а я быстро переоделся и вытянулся под покрывалом. Потолок закружился, в ушах гудело: «Шух-шух-шух». Засыпая, я подумал: «Что же эти ребята делают в заброшенном лагере?». Но мысль-рыбка выскользнула из рук, и я погрузился под темную воду долгожданного сна.
***
Кто-то холодными пальцами провел по моему плечу. Я проснулся, но никого рядом не оказалось. В комнате было все так же тихо, а за окном почти совсем стемнело. Вечерняя прохлада проникала в помещение из приоткрытой форточки, слышался далекий задорный смех. Мальчишка что-то говорил про костер и сосиски. Есть хотелось больше, чем увидеть морской берег. Так что я решил наведаться к ребятам.
Помывшись и переодевшись, я вышел из домика вожатых и побрел на голоса. За поворотом увидел огонек костра, вокруг которого треугольником лежали три больших бревна, служивших скамейками. Тимоша поднялся мне навстречу:
– Выспались? Садитесь, садитесь вот тут.