– Спасибо, – кивнул я и уселся между двумя притихшими мальчиками лет десяти. Один из них сунул мне в руку импровизированный шампур из металлического прутика с почерневшей сосиской.
– А вы чего тут делаете одни, без взрослых? – спросил я, откусив кусочек. Мои руки перемазались в саже.
– Играем и гуляем, – ответил Тимоша. – Предки в пансионате своем месяцами сидят, а мы вот сюда приходим.
Я понимающе кивнул. Кто-то протянул мне еще один шампур.
– А не волнуются за вас? Время-то уже позднее.
– Не, – вздохнул Тимоша. – Хотя стоило бы!
– Почему?
Ребятишки пододвинулись ближе к костру и с интересом уставились на Тимошу.
– Расскажи, расскажи! – шептали они.
И я понял, что наступило время страшилок.
– Говорят, – начал Тимоша загадочно, и все притихли, – лагерь этот заброшен не просто так. «Гиблое место», – так его называют местные. А все вот почему. Был здесь когда-то один вожатый. Прослыл он чудаком и простаком, никто не хотел с ним водиться, а дети никогда его не слушались. Прикалывались над ним по-всякому, издевались, в общем-то. Однажды зло, что много лет дремало в местных водах, проснулось и вселилось в этого вожатого.
Я усмехнулся. В свое время тоже обожал лагерные страшилки. Никогда, конечно, в них не верил, но нравилась мне атмосфера таинственности. Приятно было вновь окунуться в нее. Ребята передали мне стакан газировки, а Тимоше – очередной шампур. Удивительно скооперированные, сработавшиеся. Видать частенько сидели так у костра и травили байки. Тимоша продолжал:
– Вот вы смеетесь, и дети тогда тоже смеялись над ним, над тем вожатым. Не заметили они, что он изменился, что получил загадочную силу. И тогда воспитанники лагеря стали пропадать один за другим. Всех выслали по домам, лагерь закрыли, детей этих долго и безуспешно искали. А тот чудак-вожатый, по слухам, остался в лагере. Умел он иллюзии создавать, менял свой облик, так что поймать его было невозможно. Конечно, это он похитил детей. Они не хотели дружить с ним, поэтому он потрошил их и набивал опилками, соломой и песком. И они становились послушными куклами, выполнявшими все его приказы. И до сих пор вожатый заманивает в лагерь путников и делает их своими послушными друзьями…
Один из мальчишек, державший над огнем очередной шампур, зазевался. Длинный рукав его кофты загорелся.
– Эй, малыш! – Воскликнул я. Он меланхолично перевел взгляд на меня и протянул мне шампур. Я быстро схватился за него, но тут же отбросил: железяка была раскаленной донельзя. Мальчик спокойно похлопал по сгоревшему наполовину рукаву своей кофты. Его обугленная рука безвольно болталась вдоль тела.