Это был грязный и подлый двухактный спектакль, показанный стране командой Белёсого. Сначала они большинство сделали нищими, лишив их возможности принимать какие-либо финансовые решения, а затем навязали игру, в которой гарантированно победила только узкая группа организаторов. В общем-то, они провернули с народом старый трюк «купюра на нитке». Вроде бы тот и деньги увидел, и попытался их пристроить, а всё равно остался в дураках. Нить с купюрой вернулась в руку хозяина, и новые бояре, позвякивая столовыми приборами, чинно расселись вокруг российского пирога.
***
Как и планировалось, «Фантастику» я закончил в воскресенье. Опасение неудачи, присутствовавшее в начале работы, ушло, всё получилось так, как надо. Ещё во время выжигания возникла идея лакировки разными тонами. Основную площадь картины я, как обычно, думал покрыть в два слоя. А центральную часть с троицей пройти один раз.
Решение мной и Клеопатрой было принято единогласно и, как теперь стало ясно, не зря. Разница в тоне получилась едва уловимой, но подчеркнуть основной замысел удалось. Герои рисунка как бы чуть светились изнутри, что говорило об их силе и одновременно беззащитности перед тьмой.
Орден (рассказ деда)
«К Будапешту мы подходили.
Самая окраина.
А на пригорке там дом один стоял.
Приметный такой, добротный, каменный.
Нам, значит, приказ – провести его разведку.
Если фрицев нет, устроить наблюдательный пункт.
Ну поползли мы с напарником, а дело – к ночи.
Ближе подобрались, смотрим, в одной стене дыра от снарядов.
Заходи – как в дверь.
В доме никого, всё разворочено.
Смотрю, на полу кольцо медное, здоровое такое.
Ну мы мусор разгребли, а это лаз в подпол.
Открыли, сначала хотели гранату бросить.
Посветили спичками, бочки вроде стоят.
Ну полезли, автоматы на взводе.
Спустились, бочки там одни, большие.
Давай пробовать.
Затычку у одной выбили – вино белое.
Плошки там нашли, из них пили.
Не помню, как уснул.
Очухиваюсь, волокут меня под руки.
А темно, разобрать ничего не могу.
Автомата и гранат нет, забрали.
Ну думаю, каюк – немцы!
Я молчу, ногами перебираю, башка болтается.
Вышли на свет, внизу-то вижу – сапоги наши!
И точно, мужики с нашей части.
Отлегло.
Куда, спрашиваю, меня и за что?
В штаб, говорят, там узнаешь.
Ну приводят нас в штаб.
А командир уже за пистолет хватается.
Мать-перемать, такие-рассякие, сейчас, говорит, своей рукой пристрелю!
В общем, ночью тут мадьярку местную изнасиловали.
Она сказала, что двое наших было, темно, лиц не видела.
Ну и нас двое.
Командир нам – вы насиловали?
Никак нет, говорю, товарищ подполковник, выпили, виноваты, но такого не было.