Пожилая, полноватая медсестра проводила Олю в палату и указала на кровать у окна. Дала свечу, таблетки, сделала укол и ушла.
Оля огляделась. В палате было пять кроватей, занятыми из которых оказались только две, не считая Олиной. Напротив, лёжа на боку, шумно сопела беременная с довольно приличным животиком. А на кровати слева крепкая круглолицая женщина с толстой косой. Женщина не спала.
– Привет… – тихо сказала Оля.
– Привет…
– Меня Оля зовут.
– Я Люба. Ты в положении?
– Да. Но есть угроза. А ты?
– А я после аборта.
– Я… Сочувствую.
– Да, мне можно посочувствовать. Я месяц назад похоронила мужа. А аборту сочувствовать не стоит – это мой выбор, мой грех…
Оля растерялась.
– Все будет хорошо… – единственное, что пришло ей в голову.
– Тебе, наверное, интересно почему я так поступила?
– Нет, я не любопытна. Но если тебе хочется – поделись.
– Мы жили небогато. Но очень друг друга любили… Витя – муж – работал шофёром в столовой, где я была поваром. – продолжала Люба. – Там мы, собственно, и познакомились. Мне было тридцать, ему – тридцать шесть. Он хороший был, добрый, заботливый. Домой меня подвозил, на последние деньги в кино водил… Обо мне никогда никто так не заботился, понимаешь?
Оля понимала. Для неё, девятнадцатилетней, выросшей в детском доме, внимание и забота красавца Ромы было слаще мёда…
– Мы поженились довольно быстро, но свадьбу не играли, просто расписались. Но я и без того была самая счастливая. Дети получились не сразу, но, если честно, я особенно не переживала. Нам было и вдвоём хорошо. Витя совсем не пил, работал. Каждый вечер мне эклеры к чаю приносил – знал, как я их люблю…
За окном начало светать, и Оля смогла лучше разглядеть Любино лицо. Оно выглядело очень уставшим, а в уголках светло-карих глаз виднелись морщины.
– Потом родились мальчишки. Сначала Алёша, потом Гриша… Когда Гришей забеременела, всё переживала, как Витя отреагирует… Денег и так было в обрез… А он, представляешь, обрадовался… Сказал, поднимем. И я родила. Витя на вторую работу пошёл. Тяжело ему приходилось, но обещание он своё сдержал: ни я, ни мальчишки ни в чём не нуждались – и мясо было в доме, и фрукты. И одевались мы, пусть на рынке, зато всё было новое, ни за кем не донашивали. Всё на море мечтали поехать, откладывали потихонечку… Только вот всё отложенное не на море пришлось потратить, а на похороны…
От нахлынувших воспоминаний её лицо исказила гримаса боли. Оля думала, что Люба расплачется, то та сдержалась.
– У Вити отказало сердце. Ему было всего сорок два года… Похороны прошли, как в тумане. И вот – я одна, с двумя маленькими детьми. Одному – два, другому – год. Хорошо ещё, мама вызвалась помочь – переехала к нам из деревни, с детьми сидит. А я на работу вышла, неофициально… Чтоб декретные сохранить. И тут на днях узнала, что беременна… У меня выбора не было, понимаешь…?