Меж собой молодые люди решили, что он знатный потомок кого-то из казанских или сибирских князей, попавший по воле случая в войско московского царя. Он никогда не участвовал в их спорах и беседах. Порой, казалось, даже не замечал их присутствия, словно загораживаясь от всех незримым пологом молчаливой сосредоточенности. Юношей восхищало его умение держаться в седле, обращаться с лошадьми и быть начеку всегда в любое время суток.
Однажды, когда они, оторвавшись от основного полка, проезжали через густой смешанный лес, Едигир, ехавший сзади, тихо свистнул и, подняв вверх руку, указал в сторону леса, тут же вытянув из ножен саблю. Остальные придержали коней, заозирались, пытаясь понять причину его беспокойства. Он же спрыгнул с коня, устремился в чащу и через несколько минут вывел оттуда бородатого мужика с рогатиной в руках.
-- Ты чего там сидишь? Кого караулишь? -- наехал на испуганного, сверкающего воровскими глазами, мужика Колычев.
-- Охочусь я тут...-- заикаясь, ответил тот.
-- Один?
-- Остальные убежали... Вас испугались...
-- Однако на какого зверя с кистенем охотишься? -- не унимался Колычев, выуживая из-за пояса у мужика здоровенный кистень с шипами, висевший на деревянной рукояти.
-- Так то для обороны. Вдруг наскочишь на кого... А чего? Нельзя, что ли? -- осмелел вдруг мужик.-- Я-то тутошний, а вы кто таковы будете? Ране вас тут чего-то не встречал.
-- Сейчас узнаешь, кто мы такие..., узнаешь,-- перешел на шепот Колычев и начал сматывать на руку лежащий на седле аркан, -- вот повисишь на суку и все узнаешь... -- Он спрыгнул с коня и набросил петлю на шею мигом оробевшего мужика, начал высматривать ветку поудобнее, чтобы перебросить через нее веревку.
Но выполнить задуманное ему не дал Едигир. Он молча подъехал к ним, сорвал с мужика петлю, отбросил ее в сторону и легонько подтолкнул того в спину. Забыв и про кистень, и про рогатину, мужичок, что есть духу, рванул в лес, и только треск сухих веток послышался из темной чащи.
-- Ты чего?! Как посмел? -- взвился, было Кольячев, схватившись за рукоять сабли, но Едигир даже не счел нужным ответить, а хлестнув своего мерина плетью, поскакал вперед по лесной дороге.
-- С чего это ты решил вдруг палачом заделаться? -- осадил друга Федор. Его поддержал Репнин с усмешкой произнес:
-- Так мы, Петруша, далече не уедем. Ссадят нас с коней мужики местные, коль узнают про расправу над товарищем ихним.
Под вечер, когда заканчивалась уже вторая неделя похода, передовой отряд выехал из леса на луг и увидел пологий холм, на вершине которого стояла рубленная из векового корабельного леса крепость с выдающимися вперед большими четырехугольными башнями по углам стен. Даже издали были видны черные проплешины пострадавших от пожара и слегка обугленных бревен, сложенных вперемешку с новыми особо выделяющимися на их фоне смолистыми боками.