– Ну, пока, Светик. До встречи.
– А вы куда?
– У нас своя программа. Спасибо тебе еще раз, спасительница.
Он наклонился и снова потерся щекой об ее щеку. Приятная истома снова охватила ее тело. Ноги ослабли, и ей казалось, что она вот-вот упадет. Ужасно хотелось закрыть глаза и обнять его. Этого она не сделала. Со стороны это казалось простым прощанием. Даже зоркая Анжела, и та не заметила, что между этими двумя что-то происходит. Вернее уже произошло.
Вся группа была на рынке. Женщины бойко торговали привезенными вещами. Немного оглядевшись, Света тоже начала помогать подруге. Она вытаскивала товар и раскладывала его на деревянные прилавки. Показывала покупателям. Отвечала на вопросы. Анжела вела денежные расчеты, поскольку Света еще не знала по какой цене что продавать, и даже польских денег еще ни разу не видела. Приятной неожиданностью было то, что почти все поляки могли общаться на русском языке. Кто хуже, кто лучше, но всегда достигалось понимание. Люди были доброжелательны и приветливы. Некоторые подходили только за тем, чтобы поговорить. Спрашивали, какая у нас теперь жизнь, что происходит, как ведет себя правительство. Многие интересовались, из каких мы мест и даже сами вспоминали свои поездки в Союз. Света охотно и приветливо отвечала на вопросы, а иногда и сама спрашивала о чем-то.
К шести часам вечера рынок закрывался. Начали паковать сумки. Продали много, но и осталось тоже много. Прямо к рынку подъехал автобус и стали грузиться. Старшая группы объявила, что едем в Закопанье. Из окон комфортабельного автобуса туристы с интересом рассматривали чужую страну. Города были похожи на наши. Все окраины застроены многоэтажками, как у нас. Центр, как правило, был исторический, но дороги шли по окраинам, и возможностей, посмотреть его, было мало. Старшая группы успокаивала:
– На обратном пути у нас будет два дня в Кракове и один день в Варшаве. Краков – это жемчужина мировой архитектуры. Вы сможете погулять свободно и с деньгами.
На последней фразе все смеялись.
Устройство сельской местности отличалось во многом от нашего. Отличалось в лучшую сторону. Старых, маленьких деревянных домишек, какими в основном было заполнено наше село, почти не было. Дома были каменные и большие. Вокруг них были большие наделы земли. Вдоль автомобильной дороги дома стояли почти в километровом отдалении друг от друга, наподобие хуторов. Получалось так, что пустой земли почти нет, зато и скученности в одном месте тоже нет.
– Вот здорово – подумала Света. Она вспомнила свой родной поселок Кукушкино. Земельных наделов и приусадебных участков односельчанам всегда не хватало. До умру спорили они из-за небольшой полоски земли у межи, становясь заклятыми врагами. А вокруг поселка, да и вообще по всей стране пустая земля зарастала чипыжами. Огромные земельные просторы не использовались вообще никак. Занять даже маленький лишний кусочек было нельзя. Светлана вспомнила, как она ездила к тетке в Челябинск. Там дела обстояли еще хуже. Дачный участок тетушки, так же как и у всех других участников товарищества, состоял из трех соток. Земля не являлась собственностью того, кто ее обрабатывал, а только давалась в пользование. Так почему же нельзя было дать больше? Кто же придумал нарезать такие лоскутки?