Только все называли его Полиной, и это было неправильно. Как и то, что Мария слишком быстро смирилась с этой его ролью на сегодняшнем вечере.
– Вы слышали о вчерашнем кошмаре?
– Ужас, ужас. Столько людей пострадало!
– Мы помолимся за их здоровье, – кто-то сунул в руки Марии бокал с когором.
– Зачем вообще взрывать библиотеку? Кому они нужны?
– Говорят, это сделал один из лидеров того глупого движения. Ну, кто еще в метро надписи малевал.
– О нет! Зачем ему это?
– Черт их разберешь, экстремистов. Его все равно уже поймали и накатали обвинение.
– Чирикну об этом…
– Больше никаких взрывов.
– Спасибо, Господь милосердный!
– Спасибо, Отче наш!
– А за его грешную душу мы помолимся. Попрошу папу сказать об этом на службе.
– И я.
– Я тоже!
– Я щас лучше тэг запущу #молимсязабилиотекуимЛенина?
– Лучше #зажертвтерракта, универсальная фигня, все поддержат.
– Точняк. Народ, киньте в личку фотку грустную с книжками какую-нить, с постом пущу.
Видимо, Мария слишком долго была вдали от сверстников и забыла, что именно они из себя представляют. Они не пытались её обидеть или оскорбить, кто-то даже отлайкал последние фотографии. Они не спрашивали о «беременности», потому что или не знали о ней, или им было всё равно, или они прекрасно осознавали, что в двадцать первом веке она обязательно выложила бы информацию об этом на свою страницу, со всеми нужными тэгами. Они просто были такими же, как Маша.
И девушка даже начала думать, что не так уж плохи эти вечера Чистоты, пока не почувствовала наглую руку на своей талии. Она уже хотела скинуть её, но на подмостки вышел один из священников-организаторов Вечера, и все двинулись ближе к сцене, прижавшись друг к другу, прижав и наглеца к Маше.
Она даже не могла повернуть головы, потому что настолько не привыкла к чужому интересу. Должно быть, молодой человек перепутал? Или просто не разглядел её лица? Наверное, этому извращенцу нравятся палки? Кому они вообще могут нравиться?
Где Поль? Когда Маша успела выпустить его руку?
– Я рад видеть вас всех под куполом этого священного места, – любое место считалось священным, если там собиралось больше трех служителей церкви, – В такие трудные время нам нужно держаться вместе, не гневить Господа нашего и верно чтить заповеди Его.
Молитва была стандартной, батюшка читал её с планшета, а толпе оставалось только внимать и вовремя креститься. Маша очень любила такие моменты, когда все синхронно поднимали руки и делали правильные, общепринятые движения под сурово-любящим взором священника. Именно в эти минуты Мария понимала, что весь мир как никогда един, что они все – семья, что Отец у них один, и что любые горести можно пережить благодаря молитве и бесконечной любви к Нему.