Последние капли радуги (Янц) - страница 691
Продолжается набор в самостоятельные отряды по эвакуации и защите граждан! Требования: патриотизм и навык стрельбы!
– Да, планировалось подавить очаги восстания и вынудить их сдаться добровольно, но мы столкнулись с неожиданным сопротивлением. Вынужденные меры.
– Думаю, все прекрасно это понимают, Семён Матвеевич. Людей больше волнует другой вопрос. Это правда, что в захвате членов Думы (и вас в том числе) на стадионе «Православ» участвовал ваш собственный сын?
– …итак, мы были вынуждены принять меры, гарантирующие безопасность
граждан…
************
– Лариса, простите, что приходится встречаться снова при таких обстоятельствах.
– Ничего. Мы держимся, да, Володь? Если мы переживём эту войну, всё будет…
– По-другому?
– Совсем по-другому. Для всех нас.
– Всё наладится. Рано или поздно.
– Не знаю. Всё неправильно. Мы знали, что на наш репортаж будет реакция, но это…
– У вас есть силы продолжать?
– У нас нет выбора. Они атаковали стадион…
– Да, по «Православу» было нанесено несколько атак. Наконец, правительство узнало, что это была уловка.
– Теперь все силы будут направлены на нас, да?
– Мы выстоим.
– Пегас… это ведь был Пегас?
– Пегас. Он жив. Он будет жить, пока сражается.
– Нам бы продержаться.
************
То, что казалось тяжелыми битвами, победы в которых были вырваны с кровью и болью, для врага являлись лишь прелюдией. И сокрушительные ответы, приносящие новые и новые разрушения, новые шрамы, потери и смерти – тоже. Безобидные безболезненные щелчки. Как сраной кошке по носу.
Репортаж о том, что произошло под окнами СИЗО на Октябрьской улице, облетел всю страну. Кира не мог не восхититься тем, как умело и грамотно родители Элен выбрали кадры, какие слова подобрали, как беззащитно выглядели молодые люди, стоящие плечом к плечу, какой навевали ужас их враги – вооружённые до зубов, хмурые, свирепые солдаты. На одно мгновение чаша весов народного мнения перевесила в сторону пегасовцев – вся общественность поддержала их!
В следующее же мгновение она же обрушилась на них карающим мечом. Теперь эту битву стало невозможно игнорировать, невозможно было ничего не чувствовать к ней… и гнев всегда был громче сочувствия. А страшнее бесчувственного оружия и равнодушных солдат, честно выполняющих свой долг, могут быть только люди, искренне и страстно убеждённые в своей правоте.
– Да пошли вы все нахер! Уроды!! – вопил Олег, – Я на такое дерьмо не соглашался!!!
Он буквально швырнул свой пистолет на пол (идиот, а если бы пальнул?) и его тут же подобрала Диана, дрожа и прижимая оружие к груди. Конечно. Сейчас на счету каждая пушка, каждый патрон.