Если она сказала, что положила кольцо на стол, значит, положила. Дана дважды перерыла мусор, лежащий на нём, даже на полу осмотрела. Даже в ванную сходила, хоть и знала уже, что в этом нет смысла. После опустилась в изнеможении на диван.
Психовать? Нет сил. Пустота растекалась по внутренностям, как яд, превращая конечности в негнущиеся, бесполезные телесные ответвления. Дана с трудом коснулась лица онемевшей рукой, с удивлением обнаружив на нём влажные дорожки. Почему? Пропажа кольца была логичным завершением этого фарса. Как бы Дана не убеждала себя, что тот маньяк всего лишь чокнутый фанат или хейтер, интуиция навзрыд умоляла её бежать прочь от прошлого, которое вдруг резко стало настоящим. Бежать, как она уже когда-то бежала, обстриженная криво и коротко, восемнадцатилетняя, испуганная до смерти, в безразмерной олимпийке и домашних штанах, которые были велики и грозили свалиться с бедер.
Дана рассмеялась громко, с надрывом, и Кальян тревожно мяукнул, тяжело спрыгнув на пол. Девушка откинулась назад, закрыв лицо руками и продолжая смеяться, как ненормальная.
Ненормальная…Не. Нормальная. Всегда была.
– Он ещё струханул…струханул, смотри! – девушка кинула в кота телефоном, и тот подпрыгнул, дряхло и жалко, – «Пользователь был заблокирован или удалил страницу!» Эта сука, эта мразь меня боится! Или понял, что достаточно попугал? О, он достаточно! Клоун! Мудак раскрашенный! Ахахах, Кальяша, прикинь, да?! Это я так его называю! Пипец!
В голове смычок отчаянно терзал бедную скрипку, а Дана смеялась до тех пор, пока Юля не вернулась домой, не уложила её, слепо размахивающую руками, охрипшую, мотающую головой, как мокрая собака, и зло стряхивающую с лица слезы, в свою постель. Плотно завернула в одеяло, остановив непрекращающуюся дрожь, долго сидела рядом, отпаивая водкой и чаем. Потом легла рядом – не обнимая, но сочувствуя иначе.
Раньше они часто радовались, что Дане больше не снятся кошмары.
Через два часа обе проснулись от душераздирающего крика.
Элен.
– What the fuck is going on?! Where have you been, you little…
– Воу, балаболь по-нашенски, меня же посадят, – рассмеялась Элен, но её смех тут же оборвался, едва скайп прогрузил изображение. Взгляд Саши был настолько тревожным и расстроенным, что перехватывало дыхание, а эта самоотверженность…подняться в восемь утра, в субботу…ох, нет. У них же даже время не совпадает. Какая там разница у Москвы с Нью-Йорком?
– Сколько ты меня здесь ждешь? – спросила девушка, лишь сейчас осознав, что не успела даже умыться или переодеться, добравшись из участка домой. Сразу бросилась в скайп, тупица. Какая же она сейчас страшная…