– То есть, теперь у тебя есть что сказать любой женщине «почему мы должны быть вместе»? – предположил я.
– Именно. Раньше я действовал интуитивно, руководствуясь инстинктами. А теперь у меня есть теория.
– Жория, не могу не заметить, – сказал я очень официально, – что это очень вольная интерпретация чужих идей. Извращающая идею самого автора.
– «Извращающая» – это здорово! – сказал Жора. – Я пошёл. Ты за главного. Помни, пост бросать нельзя. Если я не вернусь, гречки много. Коньяка тоже, но в одиночку не пей – сопьёшься.
– Где-то это я уже слышал… Мне кнопку не надо каждые два часа нажимать, чтобы спасти мир?
– Станция недействующая, но кнопки не нажимай, переключатели не переключай. Можешь посмотреть телевизор, только он не работает. Зато можешь смачно пощёлкать тумблером каналов, сразу вспомнишь детство: первый канал – «Спокойной ночи, малыши», второй канал «Следствие ведут знатоки», на третьем «Собачья жизнь» в плохом качестве и без звука, остальные пустые. Но в них надежда, вдруг когда-нибудь щёлкнешь, а там показывает… И не забудь стучать по деревянному корпусу, лучше кулаком и сверху, это ручная точечная настройка.
– Я так не согласен, – решительно заявил я. – Во-первых, у меня обязательства перед Кукушкиным, во-вторых, я с детства люблю технику, всякие железяки и прибамбасики. Поэтому, или я здесь все открываю, нажимаю, переключаю и пробую на вкус, или ты доказываешь свою новую теорию на макете. А я пошёл прокладывать Кукушкину по сеням стеклянные провода.
– Почему стеклянные? – не понял Жора.
– Потому что, если ты в знак протеста, не дашь мне жестяные провода, придётся использовать стеклянные палочки. Потёр о волосы, вот тебе и заряд. Сам только что рассказал.
– Андрей, уговор дороже денег. За операционным залом есть кладовая, там, на стеллажах, море проводов, возьми какие хочешь и сколько унесёшь. И это никак не связано: отпустишь ты меня или нет. Но я даю тебе полный карт-бланш, в моё отсутствие делай, что хочешь. Там ещё мотороллер есть, можешь и его разобрать. Идёт?
– Совсем другое дело, – согласился я, – правда, сейчас принято говорить не «идёт», а «окей». О’кей, Жора. Только у меня последний вопрос. Кукушкин говорил, что он первый парень на деревне, а в деревне одни бабульки. Поэтому мне непонятно, куда ты собрался? Или? На безрыбье и щуку…
– Нашёл кого слушать. Есть ещё «женщины в русских селеньях»! – процитировал начитанный Жора Некрасова, но я решил – Грибоедова.
– Ты меня успокоил, а то уж я подумал – ты на кладбище собрался.
– Утюг тебе на язык! – возмутился Жора.