– Да, кто вас педалистов знает, да ещё и с теорией…
– Андрей. Под кроватью ружье, если кто посторонний, стреляй. Станция – режимный объект, – проинструктировал Жора.
– И что это ты нас с Таволгой не замочил, под кровать не успел метнуться? – съязвил я.
– Если ты пришёл через калитку, ты гость. Если через дыру в заборе, тебя можно убивать. Давай проводи меня.
***
Когда Жора вышел через калитку и скрылся, я обернулся лицом к куполу и почувствовал себя первооткрывателем. Передо мной космическое сооружение с манящим названием «станция» … Слово «климатическая» явно было лишним. И я один на несколько квадратных километров. Эх, сейчас как всё изучим! Но с чего начать – целая дилемма. С подземелья или с поверхности? Подземелье тянуло своими устройствами. Но я решил – с поверхности! Вдруг враги уже близко. За ружьём не пошёл: лень было спускаться. Прихватив со скамейки недопитую бутылку коньяка в качестве хвоста страуса, я отправился совершать обход вверенной мне территории. Двигался я вдоль пружин купола, поэтому заблудиться не мог. И вскоре достиг центра купола – самой высокой точки. Затем купол снова начал плавно снижаться, а пружины сходиться все ближе друг к другу. Затем они построились на одинаковом расстоянии, метров 5-6 от земли, и так тянулись до самой «застёжки». Я понял: это и есть коммутатор. Перелезть через него я не решился, вспомнив об «электризацию облаков в ясную погоду». Поэтому я пошёл в обход и минут через десять обогнул коммутатор. По моим подсчётам я прошёл метров 500-600. Значит самое узкое место на станции, коммутатор, длинной 1000-1200 метров. Невероятная цифра, что в переводе означает «ни хрена себе!». По ту сторону коммутатора было все то же самое. Спирали, выйдя из коммутатора, сначала тянулись на одинаковом расстоянии от земли и друг от друга, потом начинали расходиться и подниматься вверх, образуя точно такой же второй купол. Жора был прав, климатическая станция по форме была гигантским лифчиком. К радости астронавтов и инопланетян.
Вся территория станции была засыпана как будто речным песком, но с течением долгого времени песок уплотнился и замусорился. Ноги не проваливались, и идти было комфортно. Зато растительности практически никакой. То тут, то там пробивались отдельные чахлые экземпляры. Но им явно не хватало органики, тени и, возможно, воды. Практически пустыня. Поэтому я очень удивился, обнаружив под вторым куполом островок зелёной растительности. Подойдя ближе, я увидел густой кустарник; ни ёлок, ни сосен, ни рукоблудия садовника. Я обошёл вокруг – никаких тропинок, ведущих внутрь оазиса. Но изначальная конгруэнтность обоих куполов, подсказывала, что внутри что-то есть. Затаив дыхание и стараясь не ломать ветки, я пробрался через заросли и чуть не свалился в котлован. В стенке котлована, под железобетонным перекрытием был ещё один вход в подземелье. Почти как у Жоры, только вместо двери – широкие металлические ворота и никаких иллюминаторов по краям. Слева, где у Жоры располагалась бытовка, с ламповым телевизором «Рассвет», классной задницей на стене и ружьём под кроватью, здесь была глухая бетонная стена. Все было заперто и заброшено. Никаких следов человеческого присутствия. Мне даже не удалось разгадать, в каком месте в котлован был спуск. Не без труда выбравшись наверх, я натолкнулся на рельсы. Откуда здесь железная дорога? Потом я догадался. Это направляющие, по которым ходил кран, опуская в котлован что-то большое или тяжёлое. Например, гигантские конденсаторы, о которых рассказывал Жора.