Из Михаила получился отличный помощник. Правда, инструмента с изолированными ручками у него не нашлось, и он припёр какие-то кузнечные щипцы. Зато лестница была выдающаяся. «Ты что пыль с Эйфелевой башни протираешь?» – пошутил я, но был не понят. Чтобы прислонить такую лестницу к столбу, таких как я, надо было бы человек шесть. Михаил поставил её в нужное место, даже не затаив дыхание. С такой лёгкостью, что я вспомнил фразу Высоцкого: «Возвращаюсь я с работы, рашпиль ставлю у стены». Единственная заминка у нас произошла, когда я уже поставив ногу на ступень лестницы, вспомнил рассказ про Ильича.
– Миш, я слышал, у вас тут не любят, когда кто-то по столбам лазает. Стреляют, говорят?
– Тут надо бояться только меня, – ответил Михаил, – а я пока на твоей стороне.
Когда я откусил от столба все ржавые провода щипцами для выдирания зубов у гиппопотама, и лишил электричества и дом Агафьи Ивановны и её соседа, я уточнил у Михаила, как долго он будет на моей стороне.
– До наступления темноты, – ответил он спокойно и непонятно.
– А потом?
– Потом не обессудь. Если не успеешь до темноты, – в интонации голоса не было никакой угрозы, да только Миша был уж очень здоровый.
– А у вас, вообще-то, электрик в деревне есть? – поинтересовался я с надеждой.
– Был.
– Что, не успел до темноты? – пошутил я, но у Миши с юмором было, вообще никак.
– Умер.
– Я вижу, у вас тут исторически сложилось, что электрик – профессия опасная. Не током, так из ружья, не из ружья так другим каким насильственным способом…
После полученной мотивации я шустрил, Миша тянул, и справились мы быстро. Михаил, глядя, как я прикручиваю новые провода к необесточенной деревенской линии, проникся ко мне таким уважением, что чуть ли не перешёл на «вы». Он даже хотел идти со мной в сени Агафьи Ивановны помогать. Но я отказался, сославшись на то, что работа предстоит мелкая и кропотливая. Вот, если до темноты не успею, тогда приходи, свечку подержишь – я все равно должен сегодня доделать.
Сумерки в сенях наступили раньше. На улице ещё было светло, а я уже заканчивал практически на ощупь. Но с последними лучами солнца сени озарились тёплым электрическим светом. Агафья Ивановна принимала работу, вращая выключатель у двери в избу. Она выглядела очень гордой. Я стоял на пороге крыльца и время от времени вторым выключателем выключал включённый ею свет, или наоборот, включал, когда она выключала. Чтобы продемонстрировать, как это работает. Но это не произвело на неё никакого впечатления. В эти моменты она называла меня «противным» и снова крутила свой выключатель, чтобы изменить ситуацию. Конечно, это её, по-своему, забавило. Но я понял, что для неё само наличие света важнее количества выключателей в сенях и удобства их использования – я зря старался.