На наши призывы откликнуться, сначала высочил ошпаренный Жора. Весь красный и завёрнутый в белую простынь.
– Ты, что баню принимаешь? – издевательски спросил я, не вникнув в ситуацию.
А потом в проёме двери возникла совершенно голая Совершенная женщина, как мне тогда показалась. Она стояла, опершись спиной о косяк, скрыв от наших взглядов цвет своей киски слегка согнутой в колене ногой. Даже в голой женщине должна оставаться какая-то тайна.
– Ну что, мальчики, остолбенели? Проходите, – произнесла она вкрадчиво.
Васильич начал бубнить себе под нос что-то смущённо-матерное.
А я, жадно разглядывая груди и линию живота, честно признался:
– Сударыня, я голую женщину не видел уже несколько недель, поэтому мне было бы довольно и вашей обнажённой коленки. Оденьте, пожалуйста, набедренную повязку, лифчик необязательно. У нас к вам обоим важный разговор, очень хорошо, что мы вас здесь застали.
– Ну, застать вы нас не застали. Но мы можем повторить, если желаете. Правда, Милый! – она обратилась к Жоре.
В ответ он нежно зашипел, и женщина покорно скрылась в глубине Жориной бытовки. «Наверное, снова залезла на колесо» – подумалось мне.
– Встречаемся наверху через пять минут, с замотанными вторично-половыми признаками, – скомандовал Васильич окружающему воздуху. – Давай пару стульев прихватим, – это уже мне.
Стулья из бункера оказались массивными и тяжёлыми. Васильич даже сбил дыхание, когда мы их выволокли наверх.
– Это тебе не берёзы укороченные таскать, – съязвил я, не удержавшись от комментария.
– Когда ведёшь переговоры, нужно смотреть прямо в глаза собеседнику, – заявил Васильич, проигнорировав мою реплику. – Твоя задача развести Электрощита. Щит человек слова, если что пообещал – сделает.
– А что он должен пообещать? Жениться? – не понял я.
– Жениться он не тебе должен пообещать, дубина! – возопил Васильич. – Твоя задача – получить от него согласие на строительство жилого дома на вверенной ему территории никому не нужного военного объекта неизвестного назначения. Правда, весь смысл жизни у него после такого согласия пропадёт. Да ты не бойся!
Кукушкинское «не бойся» прозвучало в текущем контексте как насмешка. Я действительно не знал с чего начать.
– Смысл жизни в сексе, – сказал я. – Даже любая война ради секса. А не какой-то мифической Матери, которую никто в глаза и не видел. Все знают, что Родина-мать есть, она ест и питается кровью своих детей. Но люди бьются, чтобы победить врага, вернуться домой и заняться сексом. А если победит враг, тогда он войдёт в твой дом и займётся сексом вместо тебя. И нет никакого патриотизма, это выдумка. Есть только секс, твоё лоно любви и плоды твоей любви. Это то, что мы готовы защищать. Вот за этот крючок нас отлавливают как карасей и отправляют на сковородку защищать чьи-то интересы.